— Ах, солнышко, ты даже не представляешь, как мне приятно слышать от тебя подобные слова!
Затем он наклонился, чтобы выполнить просьбу Терезы, и они надолго слились в объятиях. Поцелуй вознес Терезу к таким вершинам блаженства, о существовании которых она прежде даже не подозревала. До этого ей и в голову не приходило, что обычный поцелуй способен доставить столько наслаждения.
Стоило губам Брюса прикоснуться к ее собственным, как она словно окунулась в горячую ванну. Сердце молотом застучало в груди, уши заложило, стало трудно дышать. Вместе с тем Тереза отчетливо ощутила, как под кружевами бюстгальтера напряглись ее соски, а между ног определенно появилась влага.
Кажется, я начинаю понимать тех женщин, которые занимаются сексом там, где их настигает желание, в том числе и в автомобиле!
К этому моменту ее желание усилилось настолько, что если бы они с Брюсом находились в лимузине одни, то, скорее всего, уже лежали бы на мягком сиденье или прямо на накрытом ковром полу, сплетясь телами в объятиях.
А между тем от водителя их отделяло только стекло, которое, к счастью, в эту минуту было поднято. Но все равно мысль о том, что совсем рядом находится еще один человек, в значительной степени отрезвила Терезу.
Она уперлась ладонью в грудь Брюса, безмолвно прося прекратить поцелуй. Тот нехотя повиновался.
— Достаточно, — задыхаясь произнесла Тереза, ее глаза искрились. — Чересчур большое количество успокоительного опасно.
— Пожалуй, ты права, — выдохнул Брюс, проводя пальцами по ее волосам.
Каким красивым он становится, когда им овладевает желание, подумала Тереза.
И невольно вспомнила Патрика, который поразил ее своей внешностью в первую же минуту, как только она его увидела. У него были светлые кудри длиной до плеч, небесно-голубые глаза и чувственные губы. Его красота поражала. Казалось, мужчина просто не может быть так вызывающе красив.
Брюс тоже был весьма недурен собой, однако его внешность в глаза не бросалась и особенно ярко проявлялась лишь в такие моменты, как сейчас.
Почему я до сих пор всех мужчин сравниваю с Патриком? Нахмурившись, она с досадой отвернулась к окну, чтобы Брюс не видел выражения ее лица и не подумал, что оно имеет какое-то отношение к нему самому.
С минуту Тереза сидела, безучастно глядя на здания, мимо которых двигался лимузин, пока не сообразила, что это уже Сохо. Она повернулась к Брюсу.
— Ты велел водителю ехать к моему дому?
Брюс, казалось, был погружен в какие-то свои мысли.
— Что? А… нет. Я вообще ничего ему не говорил. Наверное, не получив дополнительных распоряжений, он решил, что нужно доставить нас обратно. — Немного помолчав, он спросил: — Тебя это не устраивает?