Со своей стороны я решил заставить себя следовать расписанию и придерживаться определенного образа жизни. Я написал правила в тетради, отредактировал, исправил, наконец, напечатал и повесил на зеркале в ванной. Шутя — хоть и не совсем — я озаглавил эти правила: «Руководство начинающему писателю от мастера. Около 1987 года».
Завтрак, секс, газеты, омовение с 9 часов.
Начало работы в 9.30.
Перерыв в 13.00.
Легкий обед и сиеста с 13.00 до 16.00.
Возобновить работу в 16.00 и работать до 19.00.
Чашка чая за работой в 17.30.
Написать минимум 800 слов каждый день.
Позволять себе только два неудачных дня в неделю. Это 4000 слов в неделю.
Помни: труд писателя в значительной степени зависит от его дисциплины, как и от вдохновения.
Никаких фильмов в течение недели.
Не читать Кафку, Джойса, Фолкнера.
Читать поэзию перед сном: Харди, Ларкин, Стивенс, Уитмен, Йетс, Элиот.
Читать страницу из Шекспира каждый день.
Никакого алкоголя во время работы.
Никакого секса во время работы.
Бегать каждый вечер, чтобы поддерживать циркуляцию крови.
Затем следовали советы, касающиеся самого произведения, которые были отделены от остального руководства черной чертой:
Будь амбициозным — пусть на холсте всегда будет место куда расти.
Помни: в великих книгах сюжет не главное.
Идеи и характеры — сфокусируйся на них.
Форма так же важна, как и содержание. Экспериментируй.
Пиши от третьего лица — с чувством авторского всезнания.
Сделай прозу запоминающейся — вставляй стилистические шутки.
Избегай демонстрации эмоций.
Продолжай писать трезво: мир — это суровое место.
Не старайся быть правдоподобным: Индия невероятна.
Избегай писать о сексе — трудно передать, легко испортить.
Не говори о своей работе.
И мире полно непрочитанного мусора — не надо добавлять еще.
Труд писателя — это не жизнь. А Физз — это жизнь.
Физз взяла фломастер и в последней строчке перечеркнула слово «не», а затем добавила «Физз» в конце следующего предложения. Получилось: «Труд писателя — это жизнь. А Физз — это Физз».
Я был согласен с этим, но не сказал ей об этом.
Каждое утро, пока чистил зубы, я читал это руководство и обдумывал правила, которым должен был следовать. Вначале все шло хорошо. Рабочий день начинался в девять тридцать и заканчивался в семь с несколькими перерывами. Затем приходила Физз, и я получал награду за свою работу. Но опасность меня подстерегала, когда Физз находилась дома целый день. В ее присутствии мне казалось невозможным следовать этим правилам.
Утро, как обычно, начиналось с запахов ее тела. К тому времени, как я садился за обеденный стол, я уже был удовлетворен. Я пытался следовать правилам во время ленча и сиесты. Сиеста всегда была временем для любви и сна, сон после любви. Но потом было множество неожиданных интерлюдий, когда меня внезапно охватывал порыв и было невозможно усидеть за столом.