— Ты за меня не говори! — Пипс погрозил Джеффриз желтым пальцем. — Я не нарушал кодекса Кулинаров, когда сказал ей про пикник, и вовсе не намерен бросать хозяйку волкам на растерзание. Пока что. А сказать я хотел, что нам следовало урезонить мисс Мэри. Связать ее, засунуть кляп в рот. Когда я увидал, как она отчаливает, то подумал об этом, но побоялся, что начнется дождь и салат расплывется.
Скрестив на груди руки, Джеффриз одарила его торжествующей улыбкой.
— Ну так что? Ее больше нет, а пикник все равно испорчен. Ничего себе праздничек, День независимости! Так вот и растеряешь весь свой патриотизм.
Валисия Икс подошла к нам с Беном; выждав несколько секунд, коснулась его руки и сделала несколько шажков к реке. Огненно-красное платье пузырилось вокруг ее ног. Увязая в грязи высокими каблучками, она приложила ладонь козырьком к своему греческому челу.
— Никаких признаков жизни на воде. Обитатели Грязного Ручья, видимо, все собрались в местном баре и веселятся — на радостях, что мы подорвались во время фейерверка. Просто немыслимо — чтобы Общество Кулинаров оказалось причастным к подобному… нет, невозможно поверить!
— Ну зачем же сразу предполагать самое худшее? — Эрнестина заморгала и неловко обняла Бинго. — Лодка могла взорваться случайно.
Марджори, все еще отряхивавшаяся и отфыркивавшаяся, точно собака, вылезшая из воды, просияла:
— Ну конечно!
— Раскудахтались тут, поумнее ничего не придумали! — Бинго сложил на груди мясистые ручки. — На мой взгляд, это самая настоящая диверсия!
Его матушка, с прилипшими к щекам волосами, смахнула с носа каплю дождя.
— Деточка, неужели я должна повторять дважды? Убийство — это не шутка!
— Давайте не будем забывать о презумпции невиновности: человек невиновен, пока не доказана его вина! — Я прижала ладони к животу. Не сказать чтобы наверняка заткнула младенцу уши, но все-таки… — Никакая мать, находясь в здравом уме…
Бен обнял меня; Джеффриз расцвела в улыбке, вмиг преобразившей ее личико карлицы.
— Вы правы! Всем членам жюри присяжных придется прочесть «Мамочку-монстра». Ее оправдают по причине умственного помешательства.
— Мы должны сообщить в полицию. — Глаза Валисии выделили из толпы Бена. Увлажненное дождем, ее лицо выглядело сногсшибательно. Мог ли он отказать главной кулинарше в такой малости, как вывести судно в бурные воды? Сердце мое забилось сильнее. Когда же Бен убрал руку с моего плеча, я почувствовала себя деревом, тщетно пытающимся выстоять без корней. Пасмурное небо нависало над нашими головами косматыми тучами, будто кто-то наверху опорожнил мешочек от пылесоса. На серых водах все еще покачивался одинокий обломок моторки. Ветер не только срывал с нас одежду, он еще и относил в сторону голос Бена — казалось, будто разговаривает его эхо.