– Тревога! – истошно заорал Смит в микрофон локальной связи.– Это та засада, от которой мы ушли в прошлый раз!
Послышался приглушенный треск, тонкое цоканье, будто по корпусу бегали девушки на шпильках – Смит не сразу понял, что это пули стучат по броне. Сверху в ответ заухал тяжко пулемет Хэкмана, одновременно прорезался его голос в шлемофоне:
– Ну что встал?! Съезжай с дороги, мать твою!!
Впереди раздался громкий взрыв, от которого БТР слегка качнуло, и тут же на обочине засновали какие-то фигуры с автоматами.
Смит очумело дернул рычаги, «Лейви» даже не тронулся – скакнул вперед, выскочил на правую обочину, накренился, подняв облако пыли. В окошке обзора стал виден столб тротилового дыма над воронкой посередине дороги, и араб в гражданской одежде с фугасной миной в руках, который, как загипнотизированный кролик к удаву, двигался к затормозившему «Абрамсу». Короткая очередь из башенного пулемета перерезала его пополам, мина упала на дорогу и откатилась в сторону. В следующую минуту «Абрамс» окутался клубами дымовой завесы, которая растекалась вокруг, поглощая и бронетранспортер.
– Наши по левому борту! Бери правее! Утюжь!
Машина двигалась вслепую, переезжая через какие-то кочки, не все из которых, как подозревал Смит, были кочками, сверху бубнил пулемет, и, кажется, Палман тоже садил из своего крупнокалиберного «браунинга», а перед глазами колыхалось непроницаемое черное облако.
– Ничего не вижу! – заорал Смит.
Под колесами заскрежетало, «Лейви» качнулся вправо.
– Стой,– раздался вдруг спокойный голос Хэкмана.
Когда дым немного рассеялся, Смит увидел, что проехал совсем немного. Съехав на обочину, он пошел обратным курсом по касательной, углубляясь в сторону от дороги, и остановился метрах в десяти– пятнадцати. Где-то в начале этого пути осталось вдавленное, перемешанное с землей тело в ярко-синих спортивных брюках. Танк Палмана застыл на дороге, впереди него – неглубокая воронка от взрыва и тело второго неудавшегося камикадзе. Над бортиком грузовика торчали головы Макфлая и Миллера в наспех нахлобученных касках, Миллер стрелял из винтовки, а профессор из пистолета. Человек восемь, капитан Маккойн в их числе, вели огонь по южной обочине, укрываясь за вторым «Лейви», а на северной обочине, поливаемые огнем Хэкмана, бежали во весь опор, рассыпались по-заячьи в стороны и падали какие-то люди. Один из них на ходу бросил зеленое бревно гранатомета, но тут же споткнулся, клюнул носом в землю и остался лежать. Рядом повалился его товарищ...
И тут только до Смита дошло: автоматы, гранатометы, воронка от фугаса... Но всего этого не должно быть! Они едут в средневековый Багдад, в город Тысячи и одной ночи! Там нет огнестрельного оружия! Нет фугасов! Тринадцатый век, мать вашу! Там люди даже не смеют приближаться к Железному Змею! И уж точно не носят синих тренировочных штанов!