Исполинский ящер слегка подтянулся, в круг света влезло самое начало огромного тела, когтистые лапы заскребли по камням, дробя крепчайшие валуны в пыль.
— Ишь как братишка выпить-то хочет! — опрокинув кружечку, заметил добрый Торир. — Должно быть, скверно ему! Тебя хоть как зовут, зеленый?
Ивар пил, уже без изумления наблюдая, как Кари поит дракона. На этот раз тот сам захлопнул пасть. На невыразительной морде рептилии застыло выражение величайшего довольства.
— Верриторриякроималлонакс — имя мне! — проревел ящер вполне членораздельно. То ли пиво придало его глотке необходимую гибкость, то ли лишняя кружечка прочистила викингам уши, позволив слышать то, чего они ранее не могли понять.
— Очень длинно! — сморщился Арнвид, наставительно подняв палец. — Мы будем звать тебя… — эриль на мгновение задумался, — Верлон. Согласен?
Дракон кивнул, дав таким образом тему для нового тоста — за имя. Пиво почти выплескивалось из ушей, но викинги пили охотно, называя новому собутыльнику собственные имена. Тот слушал со вниманием, хотя в огромных глазах разума было теперь не больше, чем у таракана. К хмельному дракон оказался куда менее устойчив, чем его новые приятели.
— А кстати, — в порыве искренности сообщил ящеру Арнвид, — ведь мы на эту гору прибыли тебя убивать!
— Чего? — заревел тот, пытаясь подняться на лапы. Попытка успешно провалилась, и дракон с грохотом и хрустом рухнул на камни.
— Да, убивать! — подтвердил Нерейд, кивая так, что казалось, голова его вот-вот оторвется и покатится в костер. — Сам этот, как его… Оберон нас нанял! А то, говорят, ты тут вреда всякого много творишь, народ обижаешь…
— Вранье! — Поток воздуха, вырвавшийся из пасти дракона, чуть не смел со склона все пожитки викингов. От голоса ящера дрожали скалы, а воздух в ужасе вибрировал.
— Спокойствие, только спокойствие! — поднял руку Торир. — Давайте жить дружно!
Откуда-то сверху доносился дикий грохот — должно быть, разъяренный дракон крушил хвостом скалы. Глаза его, только что тусклые, теперь светились, точно в каждом зажгли по костру, а из пасти рвалось громогласное рычание.
— Плесни ему пива! — Ивар едва услышал голос Арнвида. — Твоя очередь!
Ивар хотел было отказаться, но в душе неожиданно вспыхнул гнев. На самого себя. «Сколько можно трусить?» — мысленно упрекнул себя молодой викинг и, решительно подхватив бочонок, который за всю пьянку не стал легче, шагнул к оскаленной морде ящера.
Тот на мгновение примолк, набирая воздуха для дальнейшего рева, и поток хмельной жидкости, попавший прямо в горло, заставил дракона поперхнуться. Некоторое время он сипел, точно старые мехи, а потом принялся поспешно глотать. Пылающие глаза медленно затухали, гнев уходил из них, словно его смывало. Из драконьей глотки воняло уже не столько тухлым мясом, сколько пивом.