На лицах их были улыбки.
— Быстр, — сказал один.
— Да! — согласился второй.
Решив, что над ним издеваются, Ивар озлился и ударил вторично. Если в первый раз он хотел лишь перерубить колдовской посох, то сейчас целил прямо в сердце.
И вновь промахнулся. Инерция удара развернула его, но удивиться собственной неудаче Ивар уже не успел. Мускулы свело дикой судорогой, из глаз брызнули слезы боли. Едва хватило сил, чтобы удержаться от позорного вскрика. Голоса доносились точно из-за стены.
— Вот так будет спокойно, — сказал один.
— Поднимай его и пошли, — буднично проговорил второй.
Свет вокруг погас, стало темно, а затем тело Ивара, скрюченное, будто прихваченный морозом куст, само по себе оторвалось от пола и куда-то поплыло. Это показалось бы приятным, если бы не сведенные мышцы.
Сколько это продолжалось и куда его притащили, он не мог сказать. Просто боль вдруг прекратилась, он брякнулся на землю, жадно хватая воздух ртом, как большая рыбина. Некоторое время лежал, ощущая, что весь мокрый от пота и прибоем колотится в висках кровь.
Придя в себя, попытался осмотреться. Но глаза в царящей вокруг кромешной тьме оказались бессильны. На ощупь выяснил, что находится в достаточно просторном помещении, стены были сплошь каменными, без щелей и каких-либо признаков двери. Как пленника закинули внутрь, оставалось лишь гадать. Воздух, тем не менее, был свежий, в нем чувствовался запах сырой земли.
И что больше всего пугало — Ивару оставили меч.
Что значило — вооруженного человека тут боятся не больше чем муравья. Ивар сидел, со стыдом вспоминая то, что попал сюда из-за собственного любопытства. С ужасом думал о том, что там, наверху, соратники остались без дозорного и любая мразь, подкравшаяся из тьмы, может перерезать их сонными…
Собственная судьба его мало интересовала. Страшнее смерти ничего не будет, а уж ее избежать не удалось ни единому человеку во всем мире. В этот момент Ивар впервые ощутил то, о чем не раз говорил Хаук, — спокойную, невозмутимую уверенность в том, что жребий судьбы уже выбран и что изменить его невозможно…
Он сидел, привалившись к стене, и сам не заметил, как уснул.
Разбудил его громкий голос, возгласивший:
— Вставай, человече!
Подняв веки, Ивар обнаружил, что в стене напротив открылся широкий проход, а посреди подземелья, вперив в пленника яростный взгляд желтых, точно мед, глаз, застыл тот самый лохматый гигант, который ночью мчался в небо, трубя в исполинский рог.
От былой прозрачности в нем не осталось и следа, высокая стройная фигура была облачена в одеяния цвета спелой ржи. На поясе великана висел меч без ножен, и клинок его светился мягким золотом, тут же был и рог, длинный, как человеческая рука, окованный драгоценным металлом.