Впрочем, сейчас ответ на него не имел большого значения. Главное, что Тоби назвал ее красивой, а его рука лежала у нее на талии. Больше Люси ничего не было нужно от него. Ей казалось, что она достигла предела своих мечтаний.
Внезапно к ней пришли слова, которые она так долго искала. «О, Тоби, — хотелось сказать ей, — ты единственный человек в мире, который поднимает меня над собой, дает возможность ощутить свое совершенство. Который никогда не ругает меня, не упрекает и не требует, чтобы я изменилась. И если ты женишься на Софии Хатауэй, боюсь, я никогда больше не испытаю этих потрясающих ощущений. Тоби, если я потеряю тебя, то, боюсь, я потеряю и себя саму!»
Но гордость не позволила ей произнести эти слова вслух.
— Ну, как твоя лодыжка? — спросил Тоби, когда они подошли к дому. — Уже лучше?
Люси кивнула. Боль прошла, и осталось лишь легкое покалывание.
Девушка нахмурилась. Должно быть, она подхватила какую-то неведомую болезнь. Как еще можно было объяснить тот факт, что ее тело как будто занемело? Она прошла четверть мили в обнимку с Тоби, но так и не почувствовала покалываний в других местах, кроме злополучной лодыжки.
Гроза разразилась во второй половине дня.
Джереми хотел вернуться в усадьбу до ее начала, но проливной дождь застал его посреди чистого поля. Он промок до нитки и был с головы до ног в дорожной грязи. Мокрая одежда липла к телу. Джереми страшно озяб, поскольку его сюртук остался у тетушки Матильды.
Джереми согревала только клокочущая в душе беспричинная ярость — он сердился на Генри. По собственному опыту он знал, что помочь успокоиться в такой ситуации может только одно — стремительная скачка. Он мчался с такой скоростью, словно старался убежать от демонов, дышавших ему в спину.
Джереми надоело видеть Люси несчастной, страдающей. Она то тонула в реке, то чуть не падала с лошади. А ее жалкий вид сегодня, когда она попала в силок, был для Джереми последней каплей. Смешно сказать, но его охватила паника, когда он увидел ее на земле.
Он пытался убедить себя в том, что испытывал бы те же чувства, если бы на месте Люси была София, тетя Матильда или даже Тоби. Но это было неправдой. К Люси Джереми относился по-особому.
Вернувшись в усадьбу, промокший, перепачканный с головы до ног грязью, продрогший до костей Джереми отправился не в свою комнату, а на поиски Люси. Ему необходимо было удостовериться в том, что с ней было все в порядке.
Он нашел ее в гостиной. Там собрались все обитатели дома. По выражению их лиц Джереми понял, что являет собой ужасающее зрелище.