Курган. 14:00
Андрон Селиванов находился в Кургане. В городе он был уже второй день. Ему не просто повезло пристроиться в штат санитарного поезда. Селиванов умудрился сделать это без взятки. Дело было так. По дороге в Екатеринбург один из санитаров принял на грудь столько спирта, добравшись до каких-то закромов, что ему стало очень жарко. Пьяный санитар вышел в тамбур и открыл дверь, чтобы проветриться. Результат — на одном из поворотов мужик выпал и вместо него срочно потребовалась замена.
Селиванов не то, что оказался в нужное время и в нужном месте — он оказался единственным солдатом в вагоне, способным выполнять обязанности санитара. Остальные были в основном с тяжелыми ранениями или калеками. На общем фоне Андрон выглядел и держался молодцом. Именно поэтому его и взяли в санитары вместо пропавшего. Как справный, работящий и, самое главное, практически непьющий мужик, Селиванов приглянулся начальству, и по прибытии в Екатеринбург Андрона оставили в штате поезда в качестве санитара, чему солдат очень обрадовался. Еще больше удовольствия ему доставило известие о том, что поезд будет загружен в Екатеринбурге солдатами-калеками родом из Сибири. Инвалидов Гражданской войны отправляли по домам. Таким образом, Андрон приближался к своему дому. Планировалось, что состав после Кургана двинется на Омск. Смысла перегружать инвалидов в другой эшелон не было, чему Селиванов только радовался. В Кургане санитарный поезд догрузили ранеными, и теперь эшелон был готов к отправлению.
Андрон стоял в тамбуре санитарного вагона и, покуривая, наблюдал за суетой на станции.
На перроне было много калек и раненых. Многие из них получили ранения, были комиссованы и теперь возвращались по домам. Если смотреть только на тех, кто был на станции, то создавалось впечатление, что Курган — город инвалидов и калек.
Свежих частей для пополнения потрепанных в боях частей в Кургане не было.
В городе сразу после Нового года началось формирование четырех дивизий для Западной армии и трех для Сибирской, но каждая из них по своему размеру не дотягивала до роты. Старослужащих не было, а на штабы дивизий и молодых 1900 года рождения солдат, которые впервые увидели винтовку несколько дней назад, надежды в случае наступления большевиков или вооруженного восстания никакой не было.
Все пополнения и резервные части, которые генерал-майор Лебедев только смог найти, были отправлены в пермскую мясорубку.
С трудом же набранные и очень «сырые» наличные резервы были брошены колчаковцами в безнадежный контрудар под Челябинском.