В это время раздался стук в дверь и вошел адъютант.
— Александр Васильевич, разрешите войти. Срочное телеграфное сообщение.
— Докладывайте, — Колчак повернулся к офицеру. Тот замялся, видимо, не решаясь прочитать телеграмму. — Смелее, штабс-капитан. Читайте.
— Генерал-майор Лебедев докладывает, что контрнаступление под Челябинском провалилось по вине командования Западной армии. Город захвачен красными, которые продолжают наступление и повернули на Екатеринбург. Есть опасность потери Кургана.
Колчак молча выслушал сообщение. Вошел дежурный офицер.
— Александр Васильевич, на станции сообщают, что впереди большевиками разобраны пути. Один состав сошел с рельсов, и образовался затор из эшелонов. Никакой возможности двигаться дальше поездом на данный момент нет.
Колчак так же молча выслушал и второе сообщение.
— Какие будут указания, Александр Васильевич? — адъютант и дежурный офицер смотрели на Верховного Правителя, как будто ожидали от него Чуда. Кто из них задал вопрос, адмирал не понял. В этот момент ему очень захотелось, чтобы за дверью был кто-то, кому он мог бы задать этот же вопрос. Указания были нужны сейчас самому Колчаку.
Все кругом опять рушилось и разваливалось как в 1917 году. Из-под ног адмирала опять уходила почва. Столь хорошо начавшееся наступление на Пермь полностью провалилось. Город взять не удалось. Красные заманили адмирала в ловушку и теперь начали собственное наступление. Потеряны Уфа, Златоуст и Челябинск. На очереди Екатеринбург, Курган и Омск, в котором началось восстание большевиков. Союзники подвели. Чехи вообще отказались воевать и теперь всеми силами пытались добраться до Владивостока. Войск нет, и пополнений ждать неоткуда. Потери настолько велики, что в хоть сколько-нибудь ближайшем времени нельзя даже думать о восстановлении численности армии. О качестве войск можно вообще не вспоминать. Деморализованные части сдаются в плен, разбегаются и переходят, иногда в полном составе, на сторону красных.
Внезапно на Александра Васильевича напала апатия.
Он вспомнил самураев, возвращающих ему личное оружие в знак уважения и признания его доблести, и подумал о том, что ему остается только с честью погибнуть при обороне Екатеринбурга. Он покажет этим чертовым большевикам, как умеют умирать русские адмиралы.
— Господа, слушайте приказ, — обратился он к напряженно ожидающим его указаний офицерам. — Мы возвращаемся в Екатеринбург. Выполняйте.
Александр Васильевич отвернулся к окну и начал чуть слышно напевать:
— Гори, гори, моя звезда…