Авиация и космонавтика 2010 02 (Журнал «Авиация и космонавтика») - страница 16
8 ходе подготовки к облету, уже в начале января, после того, как B.C. Ильюшин выполнил положенную перед первым вылетом пробежку, им было отмечено появление в кабине запаха дыма. Дополнительный осмотр и опробование системы кондиционирования ни к чему не привели, и В.П. Васильев решил еще раз провести контрольное апробирование силовой установки.
9 января прошло заседание методсовета МАП, на котором, после всестороннего рассмотрения представленных ОКБ материалов, комиссией (председатель - начальник ЛИИ В.В. Уткин, секретарь - МЛ. Галлай) было дано разрешение на первый вылет. Датой облета утвердили 13 января.
11 января была выполнена скоростная рулежка с отрывом передней стойки. После выполнения рулежки В.С.Ильюшин подтвердил наличие не только запаха, но и дыма в кабине.
Причина его появления выяснилась 13 января, в день, назначенный для облета, и при обстоятельствах, чуть не закончившихся трагически. Поскольку ответов на возникший вопрос не было, В.П. Васильев распорядился утром 13 января «отгонять» двигатели на земле еще раз. А заместитель Генерального конструктора Е.И. Иванов торопил с вылетом. По телефону Васильев и Ивашечкин (в то время руководитель темы Т8), доложили, что причина дымления не установлена. Евгений Алексеевич решил взять дело в свои руки и приехал на аэродром, прихватив с собой по просьбе В.П. Васильева начальника отдела силовых установок И.М. Закса и начальника отдела систем жизнеобеспечения экипажа Ю.М. Петрова.
Совещание специалистов с участием B.C. Ильюшина не смогло сформулировать сколько-нибудь правдоподобную версию происходящего на самолете, а Владимир Сергеевич, с таким нетерпением ждавший первого вылета на «восьмерке», считал, что слетать можно, так как первый полет делался «блинчиком» и длился не более получаса.
Все смотрели на Васильева, так как он был «хозяином» самолета и только он мог принять решение - лететь или не лететь. Ведущий инженер по испытаниям отвечает за вверенный ему самолет и жизнь летчика, и даже Генеральный конструктор не может приказать ему поднять самолет в воздух.
И Виталий Павлович, как потом оказалось, принял единственно правильное решение. Он согласился выпустить машину в полет после еще одной гонки двигателей.
Т8- 1 в полете
Во время этой гонки и случилось то, что могло бы произойти в полете: на правом двигателе оборвалась лопатка турбины, пробила нижний капот, и в мотогондоле начался пожар. Технический экипаж сумел быстро его потушить, при этом сам самолет практически не пострадал.
Т8-1 поставили на ремонт, а двигатель отправили в Уфу для анализа случившегося. Уфимское моторостроительное КБ «Союз», Главным конструктором которого был С.А. Гаврилов, являлось разработчиком двигателя Р9-300. Его специалисты быстро установили причины поломки. Оказалось, что при разработке бесфорсажной модификации двигателя стойки центрального конуса за турбиной приблизили на 50 мм к диску турбины. Это привело к возникновению вибрации лопаток, биению диска турбины, раскачке и разрушению опор ротора. В ненормально работающих опорах масло стало подгорать, и дым начал поступать в кабину через систему кондиционирования. Когда стойки вернули на место, все прекратилось.