Бразильский бесконечный телефильм затягивал Зою своим простодушием и яркими красками. Все персонажи в нем были, как на ладони: жгучий негодяй, отпетый и подлый, коварный и, разумеется, очень красивый; несчастная обманутая красавица-девушка, с постоянно перекошенным от слез лицом, и честный, благородный бесстрашный красавец. Начался сериал много лет назад, еще при жизни супруга Зои Матвеевны, но судя по всему финал был еще не близок. Баба Зоя, волнуясь, что не успеет узнать конец истории, проклинала телевизионщиков за их манеру разбивать фильм на крохотные двадцатиминутные серии.
После бразильской мелодрамы наступало время прослушивания радио.
Зоя Матвеевна всегда внимала одной и той же передаче — ежедневной программе общества «Милосердие». Ей почему-то очень нравилось, как приятные мужской и женский голоса из динамика обещают старикам за право наследования квартиры разные золотые горы — медицинский уход, прибавку к пенсии, цветной телевизор. Баба Зоя прекрасно понимала, что оформить наследственную на общество «Милосердие» она все равно никогда не сможет, так как в ее квартире прописана дочь, но перечень благ, льющийся из репродуктора, был для нее чем-то вроде приятной музыки.
Где-то около часа баба Зоя облачалась в свое прогулочное платье, а затем, в зависимости от того, какая погода стояла на дворе, закутывалась либо в плащ, либо в искусственную шубу. Гуляла она обычно вокруг дома. Случалось, доползала до магазина, где покупала нехитрую снедь, большая часть которой впоследствии портилась в холодильнике.
Так уж повелось, что день Зои Матвеевны измерялся периодами от одного телефонного звонка дочери до другого. Разговаривали они обычно четыре раза в сутки, и, как правило, беседы эти всегда заканчивались скандалом. Несмотря на свой преклонный возраст, 80 лет, у Зои Матвеевны энергии было еще много. Правда, сил мало. Переругивания с дочерью были для нее единственной возможностью выплеснуть избыточную энергию, встряхнуться и разнообразить свою жизнь, последние дни которой стремительно убегали. После прогулки и скудного обеда (не потому скудного, что бабе Зое не хватало продуктов, а потому, что чувство аппетита покинуло ее еще во времена приватизации) она садилась на старый диванчик и, сложив руки между колен, замирала. Ни о чем не думая, она могла просидеть целый час. Пробыв в оцепенении сколько требовалось, Зоя Матвеевна вновь оживала, звонила дочери, а потом принималась за чтение бесплатных газет, которыми каждое утро забивали ее почтовый ящик.
Для бабы Зои самым ценным в этих бестолковых бумажках, конечно, была телевизионная программа. Интересны были также статьи о народной медицине, заметки о распродажах и разных выгодных акциях, а также материалы об анормальных и аномальных явлениях.