А вот предложения противников Косыгинской реформы, настаивавших на тотальной информатизации всех экономических процессов, с опорой на единую государственную сеть вычислительных центров, "пожарных", как оказалось, весьма заинтересовали. Они долго пытали Николая Ивановича на предмет технической возможности реализации подобных предложений. А когда выяснили, что быстрое развитие информационных технологий, опережающих прогресс в прочих отраслях, вполне позволяет реализовать систему автоматизированного управления экономикой, то удовлетворенно переглянулись.
А Николай Иванович вдруг осознал, что отныне следует ожидать крайне быстрого развития вычислительной техники. Ибо теперь есть, кому за этим приглядеть.
Чтобы закрепить эту положительную тенденцию он еще добавил, что в тех же США система тотального электронного контроля над экономикой была реально создана. Пачку жвачки не купишь, чтобы об этом не стало известно финансовым органам. На естественный вопрос "зачем им это было надо?" Николай Иванович только пожал плечами и предложил пару версий. В отличие от в конец обленившихся европейцев, наполняющих бюджет большей частью с помощью легко собираемых косвенных налогов и задранных до заоблачных высот акцизов на моторное топливо, табак и алкоголь, американцы упорно делали ставку на налоги с прибыли. А такие налоги собирать особенно трудно, ибо вариантов уклонения от них ушлые налогоплательщики понапридумывали великое множество. Вот и пришлось брать экономику под электронный колпак. А возможно, что экономическая ортодоксальность американцев в части налогов с прибыли была только предлогом. Предлогом, чтобы как раз и организовать тотальный контроль над доходами и расходами всех и вся. "Пятерка" опять переглянулась, а их лидер усмехнулся и неожиданно задал вопрос о хрущевских реформах.
Николай Иванович, вздохнув, в очередной раз собрался пересказать историю с метаниями тогдашней советской элиты в поисках идеального государственного устройства, при котором ей ничего не надо будет делать, и ни за что не надо будет отвечать. Ведь ясно, что в наследство от Сталина осталась сложная, фактически многоукладная экономика. Для управления этой экономикой была задействована сложная система управления, основанная на персональной ответственности исполнителей за результат, а так же на весьма сложном механизме выдвижении, подбора, оценки и отбраковки кадров управленцев. Сложность кадровой политики была вынужденной. Просто не было в стране достаточного количества подготовленных кадров. Остро не хватало квалифицированных рабочих, хороших инженеров, врачей, ученых и далее по списку. Подготовленных управленцев, соответственно, тоже не имелось. Но управлять-то ведь было надо. Вот и пришлось Сталину просеивать частым ситом значительную часть населения страны в поисках управленческих талантов. В смысле, что раз нет подготовленных, то подберем хотя бы способных учиться на ходу. Раз нет образованных, то найдем талантливых, они компенсируют отсутствие базовых знаний тем, что некоторые вещи способны понимать на интуитивном уровне. Отсев при такой кадровой политике, разумеется, был дикий. Но куда деваться-то было?