– Извините, я должен бежать.
– Геннадий, зайдите ко мне на работу, скажем, завтра, после четырех. Вам удобно?
– Да, – кивнул он на ходу.
– Там вы мне все и расскажете. Хорошо?
– Приду! – крикнул он и побежал к своим.
Анжелика стояла одна, видимо, дожидаясь, когда я закончу разговаривать.
– Валерия, смотри, – она протянула мне грязный обрывок бумаги.
В центре равностороннего треугольника был нарисован глаз. Под основанием треугольника виднелось изображение голубя с распахнутыми крыльями. Всю эту композицию пересекала жирная черная молния с наконечником, смотрящим вниз.
– Что это? – спросила я. – Масонский знак? Или часть доллара?
– Ни то, ни другое, – Анжелика отобрала у меня бумажку. – Это наш знак.
– Чей наш? – я ничего не понимала.
– Наш, харамитов. А Илюша нашел его на этом саркофаге. Знак был высечен на внутренней стенке, а вокруг него – иероглифы. Скорее всего, они обозначали смысл или приказ.
– Ну так давай, посмотрим на него живьем…
– Невозможно, – вздохнула она, – в тот день, когда нашли Илюшу в саркофаге, эти знаки были стесаны. Причем неизвестно, кто это сделал – Илья или тот, кто его убил.
– Да уж, история… Ты думаешь, что если бы мы знали, о чем говорят эти иероглифы, то мы бы нашли убийцу Ильи?
– Разумеется, – Анжелика серьезно взглянула на меня. – А из-за чего еще его убивать? Тихий, спокойный человек, мухи не обидит. Если убили, значит он что-то знал. А другие у него это хотели выведать. Вот и все.
– Тебе не кажется, что нужно обо всем рассказать Борнштейну? – спросила я, кстати вспомнив, чем заканчивались обычно самодеятельные истории, в которых я принимала участие.
– Интересно, и что ты ему скажешь? – в голосе моей спутницы послышалась издевка. – Покажешь бумажку? Он пошлет тебя и правильно сделает. Ты забыла, как он тебя встретил? В штыки!
– Ты преувеличиваешь. Откуда у тебя эта картинка?
– Ефим дал. Потом муж нарисовал еще один рисунок, со всеми иероглифами. А этот черновик Фима просто сунул в карман, когда Илья пошел домой обмозговать открытие.
– И что ты собираешься с этим делать?
Анжелика посмотрела на меня с обидой:
– Какая ты черствая, Валерия! Это же Илюша нарисовал! Эх… – она махнула рукой и пошла к машине.
Нет, вдова-харамитка мне определенно действует на нервы!
* * *
Геннадий постучал в дверь моего кабинета в пять минут пятого.
– Заходите, присаживайтесь…
Он нескладно примостился на кончике стула и смутился.
– Чем я могу быть вам полезна, Геннадий?
– Вот… – он достал из кармана небольшую плоскую коробочку с экраном.
– Что это? – удивилась я. – «Тетрис»?
Пластмассовая игрушка с кнопками и надписями на английском языке была удивительно похожа на «Тетрис», мода на который прошла несколько лет назад.