— У них были гербы и пропуска Токугавы, — сказал Горо. — Они спокойно миновали пункт проверки.
Хирата, Марумэ и Фукида встревоженно переглянулись. Не замешаны ли в похищении официальные лица из бакуфу? С другой стороны, похитители могли взять одежду и документы солдат, убитых во время избиения свиты.
— Кто эти самураи? — спросил Хирата.
— Они не представлялись, — ответил Горо.
— Сколько их было?
— Двенадцать человек.
— Как они выглядели?
— Мне не удалось разглядеть их лица, поскольку их скрывали шлемы с забралами и нагубниками.
«Похитители постарались, чтобы наемные помощники их не узнали», — отметил Хирата. Больше Горо ничего не вспомнил и не слышал, о чем самураи беседовали между собой. Носильщики, бывшие вместе с ним, отсутствовали, и допросить их не представлялось возможным.
— Ты доложил об этом властям? — спросил Хирата.
Горо покачал головой.
— Когда те самураи нанимали меня, я не знал о похищении матери сёгуна. А потом, узнав о пропавших женщинах… — Лукавая улыбка разгладила изборожденное шрамами лицо Горо. Он позвенел монетами в своем кошеле. — Я решил выждать момент, чтобы немного разжиться деньгами.
Расчетливая жадность носильщика разозлила Хирату, но у него не было ни времени, ни сил, чтобы наказывать Горо или раздумывать, как все могло бы сложиться, поделись тот вовремя своей информацией. Хирата, Марумэ и Фукида покинули лагерь и встали в очередь на проверку возле станции.
— Как только минуем контрольный пункт, — сказал Хирата, — направимся в Изу.
Начальника полиции Хосину содержали в квадратной сторожевой башне на стене, отделявшей территорию дворца от лесопарка. Стены башни были покрыты белой штукатуркой, решетчатые окна смотрели во все стороны из-под четырехскатной крыши. Стража была выставлена у дверей с обеих сторон башни. Сано подъехал к третьей двери, проделанной в основании стены и тоже охранявшейся. За башней к затянутому тучами небу поднимались кроны дубов, хвойных деревьев и кленов. В жарком влажном воздухе надрывались цикады.
Самураи в ожидании казни обычно находились под домашним арестом в собственных домах. Но Хосине, который жил в имении Янагисавы, канцлер отказал в крове. Осужденным, как правило, запрещали находиться в замке Эдо, однако сёгун считал Хосину гарантом безопасности госпожи Кэйсо-ин и хотел, чтобы тот был под рукой. Поэтому дворцовые чиновники на скорую руку соорудили для начальника полиции эту темницу.
На очередном посту стражники отперли перед Сано дверь в конце лестницы. Хосина сидел на корточках, прислонившись спиной к стене, руки безвольно лежали на коленях. Когда Сано вошел, Хосина поднял глаза, взгляд его был полон страстной надежды.