— Ничего ты не понимаешь, глупая! Мой сын этого Ковалло от больших неприятностей спас. Быть Левке или в тюрьме, или на том свете, если бы не Веня. А ему хоть бы хны!.. И вообще, заговорилась я тут с тобой, — вставая и выравнивая складку на платье, проговорила Венина мать. — Мне к сыну пора, в больницу, а я лясы точу.
Будто я ее за руки хватала!
— Так поможешь? Похлопочешь, чтобы убийц этих проклятых нашли? А я в долгу не останусь.
Тут мне в голову пришла неожиданная идея:
— Чтобы хлопотать, нужно больше знать. Как вы сейчас добираться будете?
— На автобусе. Полтора часа до больницы.
— Я вас отвезу, — решила я. — На машине гораздо быстрее. Но я задам Вене несколько вопросов. Идет?
— Ладно, — согласилась она.
До больницы «Сорока» мы доехали за сорок минут. Вениамин Додельзон лежал в хирургическом отделении. Но в палате его не оказалось. Мы нашли загипсованного саксофониста в больничном садике. Он сидел в тени раскидистой пальмы и, словно Архимед, водил прутиком по песку.
— Венечка, сынок! — бросилась ему навстречу Фира. — А мы тебя в палате ищем. Познакомься, это Лерочка.
Вениамин посмотрел на меня. Из-под повязки «шлем танкиста» на меня смотрели живые голубые глаза.
— Очень приятно…
— Как вы себя чувствуете? — задала я дежурный вопрос.
— По сравнению с Вольфом неплохо… — пошутил он, но шутка не получилась.
Мне было неудобно набрасываться на него с вопросами. Наверняка в больнице уже побывали полицейские. Но я собралась с духом и попросила:
— Вениамин, вы позволите задать вам несколько вопросов?
— А в чем дело? Вы из полиции? — нахмурился он.
Фира пришла мне на помощь:
— Сынок, дорогой, ты только не волнуйся. Лера не из полиции. Это я попросила ее приехать. Она меня привезла на своей машине! — последнюю фразу мать Вени так подчеркнула, что любому стало бы ясно: кто ее везет по ее, фириному, требованию, может надеяться на разного рода привилегии.
— Если вам неприятно, я могу уйти… — пробормотала я, не глядя на него. Вот чего мне сейчас не хотелось, так это уйти несолоно хлебавши. Это было бы несправедливо.
— Спрашивайте… — он откинул в сторону прутик.
— Веня, расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с Левой Коноваловым?
— С Леоном? — задумался он. — Давно это было. Мы же с ним учились вместе в музыкальном училище. Потом я в армию пошел, играл в полковом оркестре. Правда, не на саксе, а на трубе. А он уже там себя показал: ведь Элвиса Лева с шестнадцати лет копирует. Неплохо получается, верно?
— Верно, — кивнула я. — А что он еще может делать?
— Ну, это вы у него спросите, — усмехнулся Вениамин. — Бабам нравиться он мастер. Он за их счет многое себе позволить может.