В четыре часа дня Олег поднялся на третий этаж дома, стоящего на углу улиц Рыбна и Тын, и уверенно позвонил в дверь, оббитую черным дерматином. Прошло около минуты, и за дверью послышался невнятный шум, мелькнул свет за стеклом глазка, и...
— Ты? — Выдохнул Людвиг, открывая дверь и по-дурацки тараща глаза.
— Нет, — без улыбки ответил Олег. — Тень отца Гамлета.
— Что-то случилось? — Людвиг был старше Баста и имел немалые заслуги перед движением. Однако времена, когда надо было драться с боевиками Тельмана на улицах Ульма или громить штаб-квартиры левых профсоюзов в Штутгарте уже прошли, а новые времена требовали совсем иных способностей. Соответственно, и не блиставший ни умом, ни образованием Людвиг Бергман, ни на какой серьезный карьерный рост рассчитывать не мог. И вот удача – его послали в Прагу окучивать пока мало интересующую Гитлера фигуру Гейнлейна, а фон Шаунбург – птица совсем иного полета – об этом "случайно" узнал.
— Случилось! — Кивнул Баст, решительно оттесняя Людвига и входя в квартиру. — Ты один?
— Один, а что?
— Я только что с поезда, — Баст прошел в комнату, по-видимому, служившую Людвигу гостиной, рассеянно огляделся по сторонам и закурил. — У тебя есть способ срочно вызвать нашего друга на встречу?
На самом деле, это был ключевой вопрос: с чего бы Гейнлейну быть в Праге? А тащиться на край света...
— Кого ты имеешь в виду? — спросил совершенно растерявшийся Людвиг.
Ну, да. Не с одним же Гейнлейном он на связи.
— Здесь...
— Да, да! — Нетерпеливо выпалил Людвиг.
— Я имею в виду Гейнлейна.
— Гейнлейна? — Явно удивился Людвиг. — А что...?
— Извини, Людвиг, — развел руками Баст. — Но это не твоя компетенция. — И он "возвел глаза к небу", показывая, откуда пришел приказ.