— Но ведь и ты будешь вовлечен во все это. Ты же сам все понимаешь.
Он улыбнулся:
— Сомневаюсь, что моя репутация может быть еще больше подорвана.
У нее чуть поднялись брови.
— Я не слишком уверена на этот счет. Тебя ведь тоже могут обязать предстать перед судом.
— Ну и пусть.
Он был абсолютно, невозмутим. Ее восхищало такое самообладание.
Хотя, конечно же, высокий титул и богатство помогают переживать все превратности жизни. Однако предстоящие судебные издержки, связанные с бракоразводным процессом были огромными.
— У меня такое ощущение, что я никогда не расплачусь с тобой…
— Чепуха, — прервал ее он. — Любой на моем месте был бы готов помочь тебе. — Он улыбнулся. — Хотя мне очень приятно, что ты одарила меня своей дружбой.
Как мил был его намек на дружбу, каким располагающим… и многократно опробованным. Очаровательным.
Стал ли он от этого менее любимым?
Или она стала более принципиальной?
Она снова вздохнула, разбитая на всех фронтах — любовью, страхом перед местью Графтона, собственной унизительной бедностью.
— Нам придется сообщить Уиллу, — сказала она, сдаваясь перед неизбежным. — О нас… об этом деле, о разводе.
— Ну конечно, — ответил Дарли.
— Признаюсь, я больше переживаю по поводу его возможной реакции, чем за все остальное.
— Ты спасла ему жизнь, дорогая. Я не думаю, что он может рассердиться, как бы ты ни поступила.
Она слегка смутилась.
— Женщины не имеют той свободы, им не позволено того, что позволено мужчинам. И я не уверена, насколько либеральны взгляды брата на многие вещи.
— Он обожает тебя. Это очевидно. Ты излишне переживаешь. Мы все скажем ему сегодня, после ужина. И он поймет и поддержит нас, уверяю тебя.
— И нам придется вернуться? — Ее сомнения были очевидны.
— Это зависит от тебя.
— Правда?
— Правда. — Откинувшись назад, он раскинул руки вдоль спинки скамьи, довольный оборотом, который приняли события, а перспектива обретения Элспет свободы чрезвычайно воодушевляла его. — Ты принимаешь решение и говоришь мне, что делать.
— И тебя не беспокоит, если мы останемся здесь?
— Нет.
— Но однажды все может измениться. Он пожал плечами:
— Возможно. Но если такое время придет, мы справимся с этим. В настоящий момент я полностью отстраняюсь. Решение принимаешь ты.
Ну, разве мог он быть чудесней? Она вновь напомнила себе, почему он был таким фаворитом и любимцем всех светских красавиц. Он был очарователен, дружелюбен, самым щедрым из всех, кого она когда-либо знала, и она слишком уж любила его. Особенно когда он меньше всего походил на мужчину, предлагающего не больше, чем мимолетное увлечение. Совсем не такого, какого она могла ожидать.