— Но маркиз невероятно хорош собой, — сказала Элспет со вздохом, — и так обаятелен.
— Да он таскает свой шарм от одной постели к другой, я уже наслышана об этом. Наша повариха знает его лакея, и, по ее словам, Дарли никогда не спит один. Вам лучше не поддаваться его обаянию. Маркиз разобьет ваше сердце. — Софи знала, что любовь для аристократии была всего лишь формой развлечения, так что Элспет ни в коем случае не должна была связываться с Дарли. Его имя олицетворяло распутность и разврат.
— Конечно же, ты права. — Но в голосе Элспет отнюдь не чувствовалось убежденности.
— В один прекрасный день все изменится к лучшему, милая моя. Ведь старый сатир не будет жить вечно. И все ангелы на небесах знают, что вы пошли на это ради родного брата. И вы получите свой шанс на счастье — надо лишь терпеливо ждать.
Оставалось только надеяться, что когда это время настанет, она не будет слишком стара и сможет воспользоваться этим шансом. Элспет взяла чашку шоколада из рук Софи, дежурно улыбнулась и сказала:
— Я ценю твой совет и твою дружбу. И я полна решимости в этой ситуации вести себя самым разумным образом.
— Но только не всегда, милая моя. Вы же просто ангел, настоящий ангел.
Софи поспешно направилась в гардеробную, чтобы наполнить ванну. Элспет прихлебывала свой шоколад, мечтая о том счастливом, пока неуловимом будущем, когда она сможет делать все, что захочет. Возможно, об этом мечтает любая женщина, подумала она, ведь роль женщины в обществе в высшей степени ограничена. Несмотря на различные фракции в парламенте, которые время от времени выступают за свободу женщин. Ни парламент, ни суд, ни представители власти к ним не прислушивались.
И на этой отрезвляющей ноте она смирилась со своей судьбой. Если уж этим утром ей не удастся добиться равноправия в мире, то у нее, по крайней мере, впереди будет день блаженного одиночества, без ее мерзкого мужа.
Ну что же, размышляла Элспет, хотя бы небольшие радости ей доступны, раз уж более эффектные вроде любовных авантюр с прекрасными маркизами вне досягаемости.
Поставив, пустую чашку на столик, она откинулась на мягкие подушки, сомкнула веки и едва не пожалела, что у нее не доставало мужества сделать то, что ей на самом деле так хотелось сделать. Будь она смелее, она бы тут же вскочила в седло и поскакала в охотничий домик Дарли, постучалась в дверь и приказала себе войти. Если бы она была столь бесстрашной, она воспользовалась бы отсутствием мужа, отбросила бы всякую осторожность, наплевала на предостережения Софи и ухватилась бы обеими руками за земные удовольствия, предложенные Дарли.