.
Все произошло неожиданно.
В 1930 году она сама пришла к Михаилу Афанасьевичу Булгакову с небольшим чемоданчиком. Мужу оставила письмо, просила его простить и правильно понять.
4 октября 1932 г. Елена Шиловская и Михаил Булгаков официально зарегистрировали свой брак. 27 октября Булгаков пишет Елене Сергеевне из Ленинграда: «Ленушенька, судьбинушка моя несравненная, спасибо родная за доверие, за добрую верность. Тороплюсь поскорей все закончить и в Москву…»[55].
Кто не любит радости человека — не любит и самого человека.
Вас. Розанов.
К. Г. Паустовский предложил сделать радиопередачу о Булгакове и нызвался представить меня Елене Сергеевне, с которой я уже был немного знаком.
В условленный час с букетом нежно-розовых гвоздик я пришел на Тверской бульвар. Хозяйка булгаковского дома встретила нас радушно.
Вы вовремя пришли, — сказала она, — я пригласила на обед гостящую в Москве Анну Андреевну Ахматову и моего друга пианиста Святослава Рихтера.
Булгакова занимала небольшую, но очень уютную двухкомнатную квартиру. В гостиной, в огромной черно-коричневой раме, висел овальный портрет Булгакова, работы Родченко. Во второй комнате стоял старинный венецианский пюпитр, такое же кресло, в углу железный сейф.
Вот за этим пюпитром любил работать Михаил Афанасьевич, — просто сказала Е.С. — В этом сейфе хранится архив Булгакова: романы, повести, рассказы, фельетоны, либретто опер, пьесы, черновики и письма, дневник, записи разных лет, рецензии.
Пришел малоразговорчивый Рихтер.
Нина Львовна[56] занята в консерватории, она просила передать нам эти духи.
Позвонила Ахматова, сказала, что из-за простуды не сумеет приехать. Просила передать привет Паустовскому.
Г.С. с большим вниманием отнеслась к нашему предложению. Договорились, что передачу будет вести Топорков, в ней примут участие артисты Художественного театра — Тарасова, Яншин, Ливанов, Прудкин, Кторов, Степанова; доктора искусствоведения Григорий Бояджиев и Павел Марков; писатели Каверин, Паустовский, Катаев, Шкловский, Миндлин.
Г.С. задумалась:
Есть писательские фамилии, — проговорила она жестко, — о которых я не хочу слышать. Я категорически против Никулина, Безыменского, Литовского, Дымшица.
Вообще трудно сказать, любили ли люди Булгакова. Любили его только те, кто знали, понимали, разгадывали, схватывали его громаднейшую, выпирающую из берегов личность. А на это были способны очень немногие. Булгаков просто не давался. Михаил Афанасьевич любил людей больше, чем они его. После обеда Рихтер сел за фортепиано.
— Буду играть Рахманинова и Моцарта, — сказал он тихо.