Океан был ярко-зеленым. Риддик видел океаны из жидкого метана, прекрасные, но совершенно другого цвета. Зеленый его вполне устраивал. Он вообще любил воду. Отчаянно стараясь затормозить падающий корабль, Риддик заметил под собой желто-бежевые песчаные дюны, протянувшиеся до горизонта.
Посадка оказалась не из мягких, но корпус после столкновения с самой высокой дюной все-таки же выдержал. В иллюминаторах воцарилась темнота. Внешние камеры обзора отключились. Вступили в действие специальные устройства, которыми был оборудован корабль охотников. Постороннему наблюдателю, которых, к счастью, поблизости не было, показалось бы, что корабль ввинчивается в песок. Когда аппаратура решила, что погружение завершено, внутри стало темно. Снаружи как будто ничего не изменилось. Нужно было обладать очень острым зрением, чтобы заметить на верхушке дюны неглубокую впадину, которую вполне мог сделать ветер. Риддик облегченно вздохнул и отстегнул ремни безопасности. Наконец-то он на месте.
На очередном месте. В очередной раз.
Огромный купол, возвышавшийся над линией горизонта столицы Гелион-Один, не казался огромным исключительно из-за маяков — этих храмов света, возвышающихся над городом. Вознесшиеся высоко в небо, они являлись ярким свидетельством технических и культурных достижений Гелиона. На многих планетах, во всяком случае в этой части галактики, именно они считались визитной карточкой планеты. По чистым, аккуратным улицам столицы спешили по своим делам ее жители, которые чувствовали определенное превосходство над обитателями других планет. В небе то и дело посверкивали воздушные суда и звездолеты самых разных типов и очертаний. Гелион-Один был настоящим перекрестком миров.
Разнообразие его жителей также говорило само за себя. В столице обитали едва ли не все представители современного человечества. Это нашло свое отражение в искусстве, коммерции, развлечениях.
Заметно это было и в политике, в которой в данный момент происходили мощные подвижки: усилилась борьба между партиями и столкновения между их сторонниками. Не привыкшее к активной межпартийной борьбе, гелионское правительство с ужасом наблюдало, как в кулуарах Капитолия шумят сторонники и противники его политики.
Поправляя плащ, один человек решительно покидал этот сумасшедший дом. На лице его было недовольное и даже унылое выражение. Озадаченный его бегством чиновник перехватил выходящего из Капитолия человека. Но тот лишь кивнул на царящий внутри хаос.
— Делегат Имам, я проработал на правительство двадцать лет. Но еще ни разу ни с чем подобным мне не довелось столкнуться. Что там творится?