Буквально через секунду Балтазар отодвинул мою руку от своих губ. От пореза осталась только розовая полоска.
— Все в порядке? — спросил он.
— Да. — Я чувствовала невыносимую незащищенность.
Кровь дала Балтазару возможность заглянуть в мои мысли; он только что пережил те же эмоции, что испытывала я. Интересно, показались ли они ему такими же противоречивыми, как и мне?
— Что ты видел?
Балтазар все еще удерживал мою руку в своих, его крупные пальцы полностью обхватывали мое запястье.
— Просто любопытство, и все. Мне досталось слишком мало крови, чтобы по-настоящему понять тебя. — Голос его звучал на удивление жестко. — Когда ты в конце концов разделишь с кем-нибудь кровь, ты поймешь, в чем разница.
Я вспомнила, как уловила намек на чувства Балтазара, когда в ночь Осеннего бала лизнула его палец. За этим кроется большее, куда большее, о чем я даже не догадываюсь, — истинные тайны вампира.
Вот что значит быть вампиром.
Когда-то я спрашивала, должна ли я обязательно стать вампиром, хотя вроде бы и сама этого хотела. Но теперь, потеряв Лукаса, я не желала даже задумываться над этими вопросами. Меня уже тошнило от того, что мне неизвестно, что я такое, как себя вести, что думать. Если я сумею понять, что значит быть вампиром, может быть, все эти вопросы отпадут сами собой. Я посмотрела на Балтазара и прошептала:
— Выпей моей крови.
Он не шелохнулся, но я почувствовала в нем перемену — своего рода напряжение, которое словно наэлектризовало воздух между нами.
— Ты имеешь в виду — прямо сейчас?
— Сегодня вечером сюда никто не придет. Мы одни и можем делать все, что захотим.
— Я не об этом. — Его глаза вспыхнули, и я почувствовала приятную слабость и страх, как в мгновение перед тем, когда твоя машинка на американских горках обрушится вниз. Он провел двумя пальцами по моей щеке. — Бьянка, ты уверена?
— Я уже сказала. Да. — И тут смелость покинула меня, потому что я понятия не имела, как это происходит. — Мы просто... ты...
Что нужно сделать — может, просто отвернуть воротник блузки и позволить ему укусить меня? Или он укусит меня в руку? Я не знала и чувствовала себя полной дурой.
— Тебе лучше лечь. Иногда от этого кружится голова. — Балтазар сжал мою ладонь. — На диван?
— Хорошо, — ответила я, тряхнув головой, как будто ничего особенного в этом нет.
Глупо, конечно, потому что на самом деле это было очень серьезно, и мы с Балтазаром оба это понимали. Но я просто ничего не могла с собой поделать.
Пока мы, держась за руки, шли к дивану, ноги мои дрожали. Балтазар порылся в одном из шкафов и вытащил парочку темных полотенец. Компьютер перешел в режим ожидания, монитор погас, и в кабинете сделалось темно, но я не стала зажигать свет. Будет проще, думала я, если все произойдет в полумраке.