— Мы их нашли, — выпалила мама. — Попросили о помощи. И не знали, что они потребуют взамен... Вампиры обычно об этом не знают, до нас доходили только догадки и слухи...
Тут вмешался папа:
— Духи... думаю, овладели нами. На мгновение. Я скривилась:
— Пока вы...
— Нет, милая, нет! — Мама вскинула руки и скрестила их перед собой, словно пытаясь стереть эти слова. — Все было не так! Не знаю, что они сделали, но через несколько месяцев я забеременела тобой, и мы снова пошли к ним, чтобы поблагодарить. — Она с горечью повторила: — Поблагодарить их.
— А они сказали, что ты принадлежишь им. — Папа стоял с угрюмым видом. — Они сказали, что, когда ты вырастешь, мы должны позволить тебе стать призраком, а не вампиром. А теперь пытаются тебя убить, потому что именно убийство создает призраков. Они пытаются похитить тебя у нас, Бьянка. Но тебе не нужно бояться. Мы им не позволим.
Всю свою жизнь я ощущала себя такой особенной, такой любимой, потому что родители говорили мне, что я их чудо-ребенок. И я всегда чувствовала себя рядом с ними в полной безопасности.
Но оказывается, никакое я не чудо. Я — результат грязной, отвратительной сделки, вероломно нарушенной обеими сторонами. А родители, которым я верила всей душой, врали мне с самого моего рождения.
— Я ухожу, — сказала я. Голос мой звучал странно. Сорвав с шеи подаренный ими кулон, я швырнула его на пол.
— Бьянка, останься! — взмолился папа. — Мы должны решить, что делать.
— Я ухожу, и только попробуйте меня остановить! И выскочила за дверь, мечтая только об одном — не заплакать, пока не спущусь с лестницы.
Я-то думала, не может быть ничего хуже разрыва с Лукасом, но я ошибалась. Хуже всего оказалось то, что я потеряла его напрасно, потому что он был прав во всем, что говорил — о вампирах, о моих родителях, вообще обо всем.
Он говорил, что мои родители врут. Я на него за это наорала. Но он меня простил.
Он говорил, что вампиры — убийцы. Я утверждала, что нет, даже после истории с Ракелью.
Он говорил, что Черити опасна. Я не слушала, и она убила Кортни.
Он говорил, что вампиры вероломны, а я разве к нему прислушалась? Нет, до тех пор, пока родители своим признанием не развеяли все мои иллюзии.
Я считала, что единственный вампир, который мне ни разу не соврал, это Балтазар, но увидев, на что способна Черити, поняла, что он, вероятно, врал в основном самому себе. А все остальные вампиры, в том числе мои родители, на самом деле лживые и коварные манипуляторы.
Ну, может быть, кроме Ранульфа. Но все остальные — точно.
А Лукас? Лукас за все это время солгал мне только один раз; он хранил тайну Черного Креста, потому что это не его тайна. А во всем остальном он был со мной честен и делился жестокой правдой, в то время как остальные считали, что мне ни к чему обо всем этом знать.