Свое мнение этот вульгаризатор и осквернитель истории обосновал так: «Он не имел ни своего лица, ни собственного стиля. Он был орудием Сталина, и его громадная власть означала всего лишь продолжение власти Сталина. И когда Сталин умер, Маленков сумел удержаться у руководства страной и партией чуть более года. Наследство Сталина оказалось чрезмерно тяжелой ношей для Маленкова, и он не смог сохранить его в своих, как обнаружилось, не слишком сильных руках».
Что тут скажешь? Убогое объяснение отстранения руководителя страны от кормила власти: использован оборот из кухонного лексикона. Неужели не нашлось других слов и мыслей?
«Интеллигенция в отличие от крестьянства, — пишет Р. Медведев, — которое, конечно же, ничего не знало о прежней деятельности Маленкова, относилась к нему с недоверием или даже с неприязнью. В стихотворении „О России", оправдывая эти настроения, поэт Наум Коржавин тогда писал:
В тяжелом, мутном взгляде Маленкова
Неужто нынче вся твоя судьба?»
Признаться, не очень-то умиляют радетели за Россию типа Коржавина (Манделя), пусть даже употребляющие натужно простонародное «неужто». И зачем Медведев противопоставил советскую интеллигенцию крестьянству (куда-то пропали рабочие)? Среди первых встречались убежденные сторонники советской власти, а среди вторых — ее противники. И разве служащие, интеллектуалы не знали о кровавых расправах Хрущева на Украине и в Москве? И как поэт высмотрел взгляд Маленкова, никогда с ним не встречаясь? На портретах у Георгия Максимилиановича взгляд ясный и умный (не в пример, между прочим, Коржавину). Конечно, на то и парадные портреты. Но вот признание посла США Чарльза Болена, приводимое все тем же Медведевым:
«В бытность мою послом я значительно улучшил мнение о Маленкове, чему способствовали наши встречи на кремлевских банкетах. Его лицо становилось очень выразительным, когда он говорил. Улыбка наготове, искры смеха в глазах и веснушки на носу делали его внешность обаятельной… Его русский язык был самым лучшим из тех, что я слышал из уст русских лидеров. Слушать его выступления было удовольствием… С другими лидерами, особенно с Хрущевым, не было никаких точек соприкосновения, никакого общего языка».
Между прочим, Хрущев писал, будто Сталин так характеризовал Маленкова: «Это писарь. Резолюцию он напишет быстро, не всегда сам, но организует людей. Это он сделает быстрее и лучше других, а на какие-нибудь самостоятельные мысли и самостоятельную инициативу он не способен».
Занятно, что такому убогому «писарю» Сталин поручил важнейшую работу подбора руководящих кадров, а со временем сделал, в сущности, своим преемником. А уж о самостоятельных мыслях Никиты Сергеевича вспоминать приходится подчас с отвращением…