— Ваша честь, вам приходил когда-нибудь в голову один вопрос? — вдруг спросил Маккой.
Рейчел перевела на него взгляд.
— Почему ваш отец сохранил письма Макарова и копии своих писем к нему? И зачем было оставлять их так, чтобы вы нашли? Если он действительно не хотел, чтобы вы в это ввязывались, он бы сжег эти проклятые бумаги и унес бы секрет с собой в могилу. Я не знал старика, но я могу думать, как он. Когда-то он был охотником за сокровищами. Он бы хотел, чтобы Янтарную комнату нашли. И вы единственная, кому он доверил эту информацию. Разумеется, он вывернулся наизнанку, чтобы послание соответствовало его стилю, но послание отчетливое и ясное:
«Рейчел, поезжай и найди ее».
Он прав, думал Пол. Это именно то, что сделал Борисов. Он никогда не задумывался об этом до настоящего момента. Рейчел усмехнулась:
— Я думаю, вы понравились бы моему отцу, Маккой. Когда мы едем?
— Завтра. А сейчас мне надо уладить кое-что с партнерами, чтобы выиграть для нас еще немного времени.
* * *
«Александр Бенуа — описание Янтарной комнаты,
1910
Общий ея характер — рококо, ибо то, что сразу бросается в глаза и лучше всего запоминается, т. е. резные деревянные украшения, носит на себе отпечаток разнузданной фантазии графа Растрелли. Лишь вглядываясь пристальнее в золотисто-желтыя поверхности стен, можно удостовериться, что мы имеем перед собой памятник более отдаленной эпохи. В мелочном рисунке деталей самых янтарных «штук» и в изгибах рам, в симметричных и робких, но изящных завитках чувствуются еще отголоски поздняго барокко, привившагося при дворах Людовика XIV и Вильгельма Оранского под влиянием знаменитых декораторов Берэна, Мансара и Д. Маро. На одном из панно янтарного кабинета имеется пометка «Anno 1709», объясняющая вензель Фридриха I.
Но этими мелкими деталями, разсчитанными на небольшое помещение интимнаго характера, Растрелли пренебрег совершенно и распорядился присланным янтарем просто как роскошным материалом, как восхотительной краской.
Для того, чтобы «разогнать» в высоту и в ширину эту колоритную блестящую поверхность, он перебил янтарные доски длинными зеркальными пилястрами, заполнил пространства над дверьми пышными орнаментами и решился даже аттик над карнизом сделать «под янтарь». Мало-помалу в Янтарной комнате образовался из разных подношений и покупок маленький специальный музей янтарных вещей, и вообще в Царское Село поступали из всех дворцов янтарныя вещицы для починки, подклейки и проч. Итак, можно считать, что мы видим Янтарную комнату в том виде, в каком она была при Елизавете Петровне.