Но полковник был непреклонен:
— Сержант, ваши снайперы будут столь же эффективно действовать и в других частях. А их меткие выстрелы воодушевят бойцов, которые еще не нюхали пороха.
— Но господин полковник…
Он перебил меня. Кажется, мои возражения начали раздражать его:
— Никаких «но». Свободны, — посмотрев на мою форму с нашивками и наградами за многочисленные кампании, полковник вдруг смягчился и сказал мне вслед: — Сержант, можете составить список из трех людей, которых вы обязательно хотите оставить у себя. Я распоряжусь, чтобы их не забрали от вас.
Я решил оставить Михаэля, Рольфа, ответственность за судьбу которого я ощущал после смерти Зоммера, а еще я попросил, чтобы в мой взвод перевели Конрада. Полковник сдержал свое слово, и таким образом в моем взводе было три бойца, на которых я определенно мог положиться. Тот же Рольф, несмотря на молодость, уже успел многому научиться и привыкнуть к войне, но, что самое главное, он был одаренным снайпером.
Среди новых солдат, влившихся в мой взвод, очень многие оказались ровесниками Рольфа, а то и младше его и даже несовершеннолетними. Большинство из них, как и говорил полковник, действительно не нюхали пороха. Среди них не оказалось снайперов. Но зато они были полны решимости сражаться за Германию. Я очень надеялся, что эта решимость не пропадет после первого же боя. Новобранцы были буквально нашпигованы пропагандой и идеологией. Они были из другого поколения. В отличие от меня они не сомневались ни в едином слове фюрера. Новички не понимали, в сколь сложном положении оказались войска Вермахта, теснимые на всех фронтах, но верили, что Германия неизбежно победит, даже если ей придется в одиночку противостоять всему миру. Однако они были не так уж плохо подготовлены, и я надеялся, что от них будет толк в бою.
Впоследствии мои надежды оправдались. В моем взводе не оказалось ни одного труса, ни одного нытика. А ведь воевать нам приходилось в жутких условиях. Нас изматывали почти непрерывные бои, нас изматывала погода. Дожди шли почти непрерывно, мы постоянно были по уши в грязи, потому что даже в окопах стояла вода. Тем не менее это играло нам на руку. Союзники переносили подобную погоду гораздо тяжелее, чем немецкие солдаты.
Войска союзников в Италии к этому моменту представляли две огромные армии. Одна из них была на юге, атаковала «Линию Густава» и продвигалась на север. Другая находилась у Анцио и пыталась продвигаться к «Линии Густава» с севера. Мы оказались как бы зажатыми между двух гигантских клешней.
Из Кассино нас через три дня перебросили под город Камполеоне, где наши войска перегруппировывались для контратаки захваченного союзниками плацдарма у Анцио. Однако наша атака не началась незамедлительно. Нам было приказано окопаться, и мы оставались в окопах еще около недели. За это время туда прибыла 715-я моторизированная пехотная дивизия, дивизия «Герман Геринг» и половина частей 3-й панцер-гренадерской дивизии. Прибытие другой половины частей этой дивизии задержалось из-за авиаударов союзников, уничтоживших ряд мостов на их пути.