Она ощущала, как он сдерживает силу, и была благодарна. Слабая, едва способная пошевелиться, она отдалась ему. Он, казалось, понимал, что душа ее не менее пострадала, чем тело, и ничего не ждал от нее.
В тот день у нее мелькнула мысль, что с другим, добрым мужчиной ее жизнь могла бы быть другой. Мысль была почти невыносима.
Словно острый нож вошел в сердце Уильяма, когда он наблюдал, как жена вспоминает о своем любовнике.
Ему была ненавистна сама мысль о ней с Рейберном, но Рейберн был ее мужем. Помогало лишь то, что она не испытывала к нему ни вожделения, ни привязанности. Но тот мужчина, о котором она теперь говорила, ее любовник — совсем другое дело.
Холод сковал его. Он встал. Ему надо было уйти, уйти подальше. Он не мог оставаться здесь.
Но до этого он должен был узнать еще кое-что.
— Тот рыцарь — отец Джейми?
Она кивнула.
— Как долго он был твоим любовником?
Кэтрин медлила с ответом, тогда он спросил:
— Он по-прежнему твой любовник?
Она широко раскрыла глаза.
— Нет! Этого не могло быть! Один раз — и все! Я клянусь!
— Один раз? — В его голосе звучал сарказм. — Просто чудо.
У нее нашлись силы сказать:
— Я всегда так и считала.
Он скрипнул зубами, пытаясь сдержать клокочущий в нем гнев.
— Где твой любовник теперь? Можно разыскать и убить его.
— Я узнала, что он умер от лихорадки, — сказала она, и печаль в ее голосе резанула его. — Это случилось вскоре после того…
У нее хватило здравого смысла не произнести, после чего, но воображение нарисовало ему картину извивающейся под тем мужчиной Кэтрин.
— Я вижу, вы считаете, что мне не следовало этого делать, — сказала она, вставая и сжимая кулаки. — Но я не сожалею. Нет! Рейберн убил бы меня, если бы я не зачала. И ты не можешь заставить меня жалеть, что Джейми появился на свет.
Уильям видел, как смягчалось ее лицо, когда она говорила о любовнике. О человеке, которого она «убедила» лечь с ней в кровать. Он узнал все, что ему нужно было узнать; больше он не мог вынести.
— О чем я, Уильям Фицалан, сожалею, так это что я была так глупа, что рассказала тебе все! — Теперь она кричала на него, слезы текли по ее лицу. — Я верила, что ты поймешь, что у тебя не появится этих ужасных мыслей обо мне.
Он почти не слышал ее.
Последнее, что он увидел, прежде чем хлопнул дверью, была рыдающая Кэтрин, стоящая посередине комнаты с руками, закрывающими лицо.
Каким идиотом он был, что верил ей.
Эдмунд со Стивеном отскочили, когда мимо них вниз по ступенькам вихрем промчался Уильям. Он был в такой ярости, что, казалось, не видел их. Но Стивен, который ничего не упускал из виду, заметил улыбку на лице Эдмунда. И задумался, что она означала.