Звонок в дверь.
Незнакомка. Иди, иди, открой.
Игнат открывает дверь. На пороге стоит Мария Николаевна.
Мария Николаевна. Я, кажется, не сюда попала.
Игнат захлопывает дверь и возвращается в комнату. В ней никого нет. Игнат испуган. Звонит телефон. Игнат снимает трубку.
Игнат. Да? Автор. Игнат? Ну как ты там? Все в порядке?
Игнат. Ага.
Автор. Мария Николаевна не приходила?
Игнат. Да нет… Приходила какая-то, не в ту квартиру попала.
Автор. Ты бы там занялся чем-нибудь. Только хаоса не устраивай. Или позови кого-нибудь в гости… У тебя есть знакомые: ребята, девочки?
Игнат. Из класса?.. Они… Да ну их…
Автор. Ну что же ты? А я в твоем возрасте уже влюблялся. Что ты хмыкаешь? Во время войны. За ней еще наш военрук «бегал», контуженый. Такая рыжая-рыжая… И губы у нее все время трескались… До сих пор помню… Ты меня слышишь? Игнат!
Наш четвертый класс «Б» маршировал в сторону городского сада, где находился осоавиахимовский тир. Командовал нами деревенский парень, тяжело раненный на войне. Он был нашим военруком. У него не хватало куска черепа, и поэтому он носил на голове розовую целлулоидную чаплашку с дырочками, похожую на дуршлаг. И мы, конечно, дали ему прозвище — простое и незамысловатое — «Контуженый». Класс наш делился на две группы — местных и эвакуированных из Москвы и Ленинграда. — Левой! Левой! — командовал Контуженый, помахивая полевой дерматиновой сумкой. Одет он был всегда одинаково — в кирзовые сапоги, вылинявшую гимнастерку и длинную солдатскую шинель, видавшую виды. На голове у него была надета ушанка из искусственного меха.
— Запевай! — вдруг крикнул он.
Это относилось ко мне. У меня тогда был пронзительный дискант.
До свида-анья, го-рода и ха-аты!
Нас доро-ога дальняя зове-от!
Молодые и смелые ребя-ата,
На заре уходим мы в похо-од!..
— завизжал я что было мочи. Остальные подхватили:
Мы разве-ем вражеские ту-учи,
Размете-ом преграды на пути-и!
И врагу-у от смерти немину-учей,
О-от своей могилы не уйти-и!..
Контуженый улыбался. Прохожие с умилением глядели нам вслед. Навстречу, во главе с учительницей физкультуры Ниной Петровной, с лыжами на плечах, шли ребята из четвертого «А». Нина Петровна была высокая тучная блондинка с широко расставленными серыми глазами и вздернутым носом. Пока мы входили в калитку открытого тира с земляной насыпью позади дощатой стенки, на которую наклеивали мишени, Контуженый с невыразимой тоской, вызывающей издевательское хихиканье учеников, смотрел вслед Нине Петровне. Почувствовав на себе его взгляд, она обернулась, пожала плечами и, усмехнувшись, пошла дальше.