Айле было всего шестнадцать, когда она сделалась женой небогатого торговца кожами. Человека этого Айла не знала и уж конечно не могла любить. Он был ровесником ее брата, они вместе вели дела. Айла видела его до свадьбы всего несколько раз.
Однако не подчиниться Катабаху она не посмела и скоро вышла замуж. А еще через зиму Айла умерла, дав жизнь своему единственному ребенку, сыну, которого назвали Илькаваром.
Илькавар вырос с отцом, всегда угрюмым и редко трезвым. После смерти Айлы торговец кожами ни разу не улыбнулся. По-своему он был очень привязан к молодой жене.
Рождение сына разочаровало его. Ему хотелось иметь дочь, похожую на Айлу. В сыне он видел будущего конкурента, а не продолжателя.
Между тем Катабах медленно, но верно разорял всех своих компаньонов и прибирал к рукам их денежки. Богатство Катабаха росло. Когда умер отец Илькавара, мальчику было всего десять лет. Дядюшке даже в голову не пришло позаботиться о племяннике. Он купил себе богатый дом, возвел вокруг него высокую стену и строго-настрого приказал слугам не впускать никого постороннего – а уж тем паче тех, кто посмеет назваться его родственником.
Небольшое состояние, оставшееся после торговца кожами, позволило Илькавару дожить до того возраста, когда молодой человек может уже называть себя мужчиной. Делами занимался наемный работник, который оказался достаточно честным, чтобы не обирать вверенного его заботам паренька.
Так или иначе, к девятнадцати зимам Илькавар – с нежным румянцем на свежем лице, с чудесными белокурыми волосами, унаследованными от Айлы, с целой сворой никчемных приятелей, вечно пьяный, вечно окруженный восторженными девицами, – сделался наследником своего дяди, которого он никогда не видел и к которому не испытывал ровным счетом никаких чувств, даже презрения.
* * *
Дом смотрел на своего нового владельца мрачно. Ворота стояли запертыми. Стена, казалось, упиралась в самое небо.
Илькавар позвонил. Ему открыл старый угрюмый дворецкий. При виде Илькавара он побледнел и отступил на несколько шагов.
– В чем дело? – удивился Илькавар. Он совершенно не привык к тому, чтобы люди так на него реагировали. Обычно при виде открытого добродушного лица юноши встречные расплывались в улыбках. – Я напугал тебя?
– Ты – новый господин? – дрожащим голосом спросил дворецкий.
– Да, если верить завещанию старого мерзавца. Я проведу три ночи в его могиле и окончательно завладею этим лакомым кусочком. Как ты думаешь, если запретить женщинам ходить по моему саду в одетом виде, – это сильно украсит мои владения?