– Сидите смирно! – уговаривала их Фэй. – Сидите тихонько, не то вы разобьетесь! Вы упадете вниз, на сухую землю, и погибнете! Ах, бедные, бедные золотые рыбки!
От постоянного мелькания золотых тел, дробящихся в беспокойной воде, в глазах у крыланов прыгали искры.
– Давайте передохнем, – предложил один из них.
Они осторожно опустились на землю и поставили шар. Рыбки понемногу успокаивались. Теперь было очевидно, что их четыре. Они вытягивали хрящеватые губы и как будто удивлялись чему-то.
– Наверное, голодные, – предположила Фэй. – Кушать просят. Давайте покрошим им хлебца.
Отец Фэй хлопнул ее по руке.
– Такие волшебные рыбки не едят хлеба и того, что едят люди! Должно быть, они питаются особенными червячками, с рубиновыми телами, гладкими и блестящими, особенной породы.
– Напрасно мы их не захватили, в таком случае, – объявила Фэй. И наклонилась над шаром: – Ах, вы, бедненькие! Как перепугались! Ничего, скоро мы добудем для вас рубиновых червячков, и вы будете кушать, как привыкли!
Рыбки, казалось, молчаливо соглашались с девочкой. Она приблизила лицо к самой кромке воды. Тотчас одна из рыбок, как будто привлеченная этим, подплыла ближе и почти высунулась наружу. Девочка ощутила, как крохотный беззубый рыбий ротик прикасается к ее подбородку, и тихонько засмеялась от удовольствия.
– Мы с тобой подружимся, – прошептала она одними губами, чтобы старшие не слышали.
Впрочем; старшим было не до проделок Фэй. Они едва дышали. Они улеглись на земле, раскинув крылья и прижав их к почве так, чтобы ночная прохлада, исходящая от остывшей земли, пропитывала воспаленную кожу. Руки у них ныли.
– Ты знаешь мои заветные желания, рыбка? – нашептывала Фэй своей новой «подруге». Та как будто кивала и водила чуть выпученными глазами, словно показывая – «да, да, да». Фэй ощущала, как волны удовольствия бегают по ее телу. У нее прямо ладони зачесались от удовольствия! – Ты ведь не погибнешь после того, как исполнишь мою просьбу?
Рыбка глянула на Фэй с непонятным лукавством.
– Я умею читать, – гордо сообщила Фэй. – Меня отец научил. Он считает, что женщина должна выходить в жизнь во всеоружии. Ей не обязательно признаваться в том, что она умеет читать, но лучше уметь, чем не уметь… Кроме того, я ведь все равно крылатая. То есть, я хочу сказать, одной странностью больше, одной странностью меньше…
Рыбка пробормотала в маленькое ушко Фэй:
– Уметь писать для кхитайской женщины – не такая уж странность… Не морочь мне голову, девочка.
– Ты умеешь разговаривать?
– Не такая уж это странность для кхитайской рыбы, – прошелестела рыбка. Фэй показалось, что она смеется. По поверхности воды пробежали пузырьки.