— Не забывай, речь идет о Реймонде Кендалле. Он не любит меня, но совершать два уголовных преступления? Сели, это абсурд. Здесь нет логики.
— Он тебя не просто не любит. Он тебя ненавидит. А у ненависти не бывает ни логики, ни здравого смысла.
Этот разговор заметно нервировал Уилла, и самой Селине тоже было не по себе.
Она стояла на земле, веками принадлежавшей Кендаллам. Ее, как и Уилла, пригласили сюда, после чего она решилась произнести слова, обвиняющие наследника семейного достояния в тяжких преступлениях.
— Уилл, пойми, он солгал мне, — терпеливо начала она. — Он сказал, что выдал тебе пару сотен долларов. Пару сотен. Реймонд банкир и самый прижимистый человек из всех, кого я знаю. Такие люди не скажут про пятьсот долларов «пара сотен». Кроме того, он внушал мне, что ты сам потребовал у него денег.
Уилл наконец выпустил ветку, засунул руки в карманы и прислонился к стволу.
— И давно ты это услышала?
— В тот вечер, когда к тебе приезжала Мелани.
— Значит, ты знала еще до того…
До того, как они занялись любовью. Селина кивнула.
— Почему ты мне раньше не сказала?
— В субботу у меня голова была занята несколько другим. — Она бросила на него вызывающий взгляд. — А с тех пор с тобой было не так просто поговорить.
Уилл не ответил на вызов.
— Почему ты заговорила об этом сейчас?
— Я решила, что тебе следует знать в точности, в чем тебя здесь обвиняют.
— Неважно, — буркнул он. — Я уеду из города, как только выполню все, что хочет мисс Роуз. И на этот раз, Сели… я уже не вернусь.
Шестнадцать лет назад он дал такое же обещание Реймонду и впоследствии нарушил его. Но сейчас он говорил всерьез. Селина верила ему. Ему верило ее любящее сердце.
Во вторник после обеда начался дождь. Не летний временный ливень, не приносящий облегчения, нет; это был настоящий грибной дождь, когда солнце периодически проглядывало сквозь облака и мокрая трава сверкала в его лучах.
Уилл решил передохнуть. Он достал банку содовой воды и поднял голову, разглядывая отчасти обновленный фасад усадьбы.
В этот день он работал на галерее — изучал кладку и заменял негодные кирпичи новыми.
Накануне он по поручению Роджера побывал на другом берегу Миссисипи, на старом кирпичном заводе, где заказал партию кирпича подходящего цвета. Работа по обновлению фасада требовала особого внимания и прилежания. Сейчас у Уилла болела спина, ныли колени, и ему было не до размышлений.
То, что Селина сообщила ему в воскресенье, произвело на него эффект разорвавшейся бомбы. В его виновность верил весь город, и запираться было бессмысленно. Он не в силах поколебать уверенность даже того единственного человека, чье мнение ему по-настоящему дорого, — мисс Роуз. Если Селина права и Реймонд оболгал его, он этого не докажет. Да и мисс Роуз будет больнее считать собственного сына вором, чем приемыша.