– Но вы передавали ей этим… телепатическим способом, чтобы она пошла домой и убила мужа? – строго спрашивал Слава.
– Конечно, нет, – пожимала плечами Ирина. – А если бы внушение было, вы что, можете это проверить, предоставить суду доказательства, найти улики? Я буду откровенной. Я всего лишь женщина, мать, и какие-то события вызывают у меня достаточно сильные эмоции, которые в какой-то степени, вероятно, могут передаться клиенту.
– Вероятно! – воскликнул Слава. – Да если вам захочется мочить всех подряд, из вашего предбанника выйдут ряды домохозяек, которые натворят такого, что профессиональным террористам и не снилось.
– Слава, не увлекайся, – прошептал Сергей.
Ирина покачала головой.
– Нет. Никаких преступлений против жизни и здоровья граждан. У экстрасенсов есть кодекс чести, и я знакома с Уголовным кодексом.
– Ну, это конечно, – пробормотал Слава. – Вам в голову наблюдателей не поставишь.
– Ладно, – вмешался Сергей. – Мы, кажется, пошли по пятнадцатому кругу. Мне что вы скажете, Ирина Анатольевна? У нас как раз есть заключение эксперта, свидетели, заказчица вычислена из числа ваших клиентов. Она, судя по всему, пойдет на признание.
Ирина, чуть нахмурившись, взглянула на снимок Кати и Вали Гришиной, которые безмятежно смеялись, сидя на диване.
– И кто же ваш эксперт, если не секрет?
– Совсем не секрет. Это известный психиатр, профессор Тарков.
– Замечательный эксперт, – улыбнулась Ирина. – Таких умных и талантливых медиков, наверно, и нет больше.
– Конечно, нет, – охотно поддержал Слава. – Остальные клиентов у вокзалов ловят и ручку золотят.
– Остроумно, – холодно сказала Ирина и вновь посмотрела на Сергея.
– Заведите уголовное дело о причинении вреда здоровью. Пусть пострадавшая, как положено, напишет заявление, заказчица признается, эксперт даст оценку совершенному преступлению. И все. Ничего сложного. Я действительно по заказу клиентки водила эту Катю по холоду раздетой почти сутки. Она не ела, не пила, не знала, куда идет, но врачи больницы должны подтвердить, что на ней не осталось ни царапины, ни обморожений, у нее даже насморка не могло быть.
– Какой насморк! – возмутился Сергей. – Она так страдала, ей душу надорвали.
– У этой Кати была душа нежного, залюбленного ребенка. Эта душа просто повзрослела.
– Может, ей спасибо вам сказать?
– Нет, что вы. Я действовала против нее. Если она напишет заявление, обвиняя меня и свою подругу, которая, кстати, тяжело больна отчасти из-за вины и раскаяния, то я, разумеется, не буду прятаться от суда. Вопрос материальной и моральной компенсации без суда тоже рассматривается.