— Вы не волнуйтесь, Паша. А вот пообедать надо, ей-богу.
— Как-нибудь доедем, — уверяет меня шофер. Ему лет девятнадцать, и он большой оптимист.
Задний мост скрежещет, как будто там, под днищем, работают жернова. Худо у колодинской милиции с транспортом. Лучше бы Комаровский кобылу приобрел вместо этого старого «козлика».
Колодинский вокзал находится в четырнадцати километрах от города, это, собственно, самостоятельная станция и называется она Коробьяниково. Но в Колодине говорят «наш вокзал». Городу хочется быть значительным.
В десять двадцать на станцию приходит тридцать второй поезд, тот самый, в котором ехал Анданов. Сегодня я могу застать ту же бригаду проводников, и мне надо обязательно успеть, иначе бригада сменится и проверка затянется и усложнится.
Ухабистая дорога, присыпанная кое-как щебенкой, мотает машину, словно катер на волне.
— Вот пришлют новую, — бормочет шофер. — Мигалку поставим на крышу, радиостанцию. Как в Москве!
— Здорово! — говорю я. — Как бы побыстрее? Опаздываем.
Шофер, сделав свирепое лицо, разгоняет машину. «Козлик» совершает лихие прыжки, оправдывая свое название. Потом скрежет переходит в поросячий визг. Мы останавливаемся.
— Теперь, значит, не успеем, — спокойно говорит шофер.
Улица темна и пустынна. Автобус к поезду вероятно, уже ушел. И ни одной машины. Справа тянется длинный унылый забор. Склад. Но ведь там должен быть телефон!
Я отыскиваю проходную и под присмотром сторожа с берданкой кручу рукоятку магнето.
А кому звонить? И тут меня осеняет — Ленка, возмутительница тишины. К счастью, у Самариных есть телефон. Это чудо. Это мне просто повезло, что местный руководящий деятель воспылал охотничьей страстью и ему потребовалась помощь Дмитрия Ивановича. Деятеля давно нет, а телефон остался. В этом великое преимущество механизмов перед должностными лицами: коль их поставили, они всегда на месте.
— Помнишь, ты обещала научить меня ездить на мотоцикле?
— Конечно... Десять часов вечера — самое удобное время.
— Ты должна меня выручить!
Через десять минут Ленка лихо тормозит около «газика». На Ленке белый марсианский шлем.
— Давай сяду за руль, — говорю я.
— Ты не умеешь.
— Посмотрим, чему нас учили в милиции.
Черные рукоятки руля согреты Ленкиными ладонями. Мотор взвывает на высоких оборотах. Мы летим в ночь, неся перед собой узенький коридорчик света. Поднимаемся на невидимые, поглощенные темнотой сопки и спускаемся в распадки, словно в воду ныряем, — холодный сырой воздух бьет в лицо. Километровые столбы возникают, как белые привидения.
Здорово это — скорость, движение! В пути у тебя всегда есть четкая и желанная цель. И все, что мучало недавно, становится простым и понятным. Изобретатель колеса был поистине великим человеком.