Весь вечер он был в центре внимания. Улыбался, шутил и смеялся. Но от мыслей о Поттере его не спасали ни вино, ни влажные страстные поцелуи самых красивых слизеринок, ни другие, еще более развратные утешения. Когда все разошлись по спальням, Драко остался в полном одиночестве сидеть все на том же диване, обитом зеленым бархатом. Дрожащая рука выронила стакан с джином. Драко не выдержал и уронил голову на колени. Из груди его вырывались сдавленные рыдания.
Неожиданно сзади его обняли чьи-то теплые руки, и кто-то погладил его по волосам. Почти нежно. Почти с любовью.
— Забини, — простонал Малфой. — Что еще ты от меня хочешь?
— Ничего, — спокойно сказал Блейз и легонько прижался щекой к
его затылку. — Хотел тебя подбодрить. Ты отлично держался. Я, честно говоря, думал, что ты не выдержишь и уйдешь к себе. Но ты отлично понимал, что тот Драко Малфой, которого все знают, ни за что бы не сделал этого, правда? Он бы остался пожинать лавры, не так ли?
— Поди прочь, Забини, или я тебя убью, — прошипел Драко, однако не скинул с себя его руки.
— Ну что ты, Драко? Ты не сможешь меня убить, только не сейчас. — Блейз усмехнулся. — Ты подавлен, угнетен, сломлен… О, как мне это нравится. Я готов вечно смотреть на тебя, рыдающего!
— Я сказал, уйди прочь, — повторил Малфой.
— Предлагаю тебе перемирие, Драко, — прошептал Блейз в ответ. — Ты сейчас признаешь победу за мной, и мы прекратим эту вендетту. Согласен?
Драко промолчал. Конечно, он ненавидел Блейза в ту минуту. Так сильно ненавидел, что готов был убить… Но еще одного человека он ненавидел еще сильнее. Самого себя. И по сравнению с этой ненавистью, ему было абсолютно плевать на Забини.
— Я согласен, — тихо сказал он, не поднимая головы. — Согласен.
— Что ж, договорились, — дружелюбно сказал Блейз, и уже было поднялся с дивана, но, вспомнив кое-что еще, снова наклонился к уху Малфоя. — И еще кое-что, Драко, признайся: ты ведь спасал не Поттера… Ты спасал свою безупречную слизеринскую репутацию.
И, подавив смешок, Забини стремительно упорхнул прочь, оставив Короля Слизерина наедине со снедавшими его мыслями.
* * *
Ледяной каменный пол. Отблески свечей на стенах. Глаза Гарри застилали слезы, которые он даже не мог вытереть. Не было сил. Он не мог и подумать, что Драко мог причинить ему такую боль. Как же он верил Малфою, как же он его любил…
Гарри знал, что рано или поздно его кто-то найдет, но ему было плевать. Пусть Гриффиндор лишится всех баллов сразу — он все равно будет лежать здесь и думать о Драко. Вспоминать счастливые моменты, которые у них были… До тех пор, пока его не поднимут и не приведут в чувство.