— Ты это проверил?
— Разве я смог бы? Но вы сможете проверить и убедитесь сами. Другого объяснения быть не может. И тогда я подумал: а что еще? А что если всё является ложью? Что если Ламарр лжет по поводу того, что не летает самолетами? Что если это тоже огромная, прекрасная ложь, такая очевидная, что никому даже в голову не приходит задуматься о ней? Я даже спросил у тебя, как Ламарр это сходит с рук. Ты ответила, что все просто принимают это как непреложный закон природы. Да, мы все верили ей. И искали обходные пути. На что она и рассчитывала. Потому что это полностью снимало с нее любые подозрения. Но это была ложь. Иначе и быть не могло. Для Ламарр страх летать самолетами был бы слишком иррационален.
— Но ведь подобная ложь долго не продержится. Я хочу сказать, человек или летает самолетами, или не летает.
— Раньше, много лет назад, Ламарр не боялась самолетов, — сказал Ричер. — Она сама мне это сказала. Затем она якобы возненавидела это и перестала летать. Так что внешне все выглядит очень убедительно. Никто из знакомых Ламарр никогда не видел, чтобы она летала самолетами. Поэтому все ей верили. Но в случае крайней необходимости она могла заставить себя сесть в самолет. Если игра стоила свеч. А в данном случае игра стоила свеч. Самый твердый мотив, какой только может быть. Элисон должна была получить все, но Джулия хотела забрать все сама. Она была Золушкой, сгорающей от зависти, ревности и ненависти.
— Ну, меня она провела, — призналась Харпер. — Это точно.
Ричер погладил волосы Симеки.
— Она обманула всех. Вот почему в первую очередь Ламарр поработала в самых отдаленных уголках. Для того, чтобы заставить всех думать о географии, о расстояниях, о мобильности. Для того, чтобы самой выйти из-под подозрения.
Харпер помолчала.
— Но она ведь так расстроилась. Расплакалась перед нами, помнишь?
Ричер покачал головой.
— Ламарр не расстроилась. Она испугалась. Это было мгновение максимальной опасности. Помнишь, что было перед этим? Она отказалась дать себе небольшой отдых. Потому что понимала: ей требуется быть на месте, в курсе всего, чтобы исправить все изъяны, которые могли выявиться во время вскрытия. А затем я поставил под сомнение мотив, и Ламарр перепугалась до смерти, потому что я двигался в нужном направлении. Но когда я выдвинул версию о хищениях оружия, она расплакалась, вот только не потому, что была расстроена. Ламарр рыдала от облегчения, потому что ей по-прежнему ничего не угрожало. Я не выкурил ее из логова. И ты помнишь, что произошло дальше?
Харпер кивнула.