Васильев перевел дыхание. Холод по-прежнему обжигал, но огромная толпа словно застыла.
– Я не знаю, откуда тот старик взял эти слова, но я хочу сказать вам, здесь и сегодня – мы построим этот мир. Мы будем помнить обо всех ошибках тех, кто шел до нас, мы и сами будем ошибаться. Но мы его построим. Даже не для себя – для наших детей. И никто его у нас не отберет. Никогда.
Он помолчал секунду, а потом прибавил:
– В общем, как-то так.
И улыбнулся. Своей знаменитой, оставшейся в веках, улыбкой.
Здравствуйте, товарищи потомки!
Экскаватором с чугунной бабой на конце стального троса управлял веселый молодой молдаванин. За рулем самосвала сидел другой молдаванин, но постарше. Все остальные рабочие – одинаковые таджики в одинаковой спецодежде, столпились у автобуса и ждали, когда наступит их черед приступить к разбору завалов.
Рядом стоял Mitsubishi Montero Sport, в котором сидели два брата-близнеца. Один из них говорил по мобильному:
– Да, все разрешения получены… Да, и от природоохраны… Ну конечно, не просто так, сам знаешь их жадность… Да, металл продадим на лом… Удачи!
Закрыл ракушку телефона.
– Когда машина придет за ломом?
– Не парься, Вась, – беспечно сказал второй. – Там лома-то несколько тонн. Дороже обезьянкам платить за работу. Давай поедем – работа пошла, завод сносят, все ништяк!
Первый хотел еще кому-то позвонить, потом передумал. Посмотрел на брата.
– Если бы столько пробегал с бумагами, как я, ты бы сейчас от радости прыгал, как зайка. Я уж думал это никогда не закончится.
– Вот и поехали в кабак, обмоем это дело. И я, кстати, просто так не сидел. Проект кто делал?
– Подождем еще немного – хочу убедиться, что все идет как надо.
Чугунная баба неторопливо била по красной кирпичной стене, превращая ее в каменное крошево.
К машине между тем подошел пожилая пара. Женщина держала старика за руку, словно не желая отпускать, но он что-то упрямо сказал ей, подошел к машине, постучал по боковому стеклу. Один из близнецов неохотно нажал на кнопку – стекло опустилось.
– Простите, – сказал старик. – Вы хозяева завода?
– Предположим, мы, – пожал плечами сидящий у открытого окна.
– Вы знаете, я бывший главный инженер этого завода, Семенов Виктор Анатольевич. Сейчас на пенсии. Я бы хотел поговорить с вами.
– Ну, говорите.
Все-таки открыл дверь, вышел из машины, встал напротив старика. Тот начал торопливо:
– Понимаете, быть может вы не совсем понимаете… я тридцать лет отдал этому заводу…но ведь станки же вполне рабочие… немецкие… то есть из ГДР… нам их поставили в конце 70-х годов… у них еще есть ресурс… это последний завод такого профиля в России – только на Украине еще один есть – и все… так же нельзя – вот так рушить…