Роль, заметная на экране (Полоцкая) - страница 2

— Очень приятно…

Потом послышалась негромкая башкирская речь. Мне казалось, что все насмешливо осуждают меня, хотя я не понимала, чем могла вызвать такое отношение. А грубое слово «прихлебательница» было настолько необъяснимо, что я усомнилась, обо мне ли все-таки говорили. Но, когда я пошла следом за Анной Николаевной мимо обеденных столов, кто-то внятно произнес:

— Да уж… Вот кому, значит, предпочтение!..

— Похожа на цыганку, — опять протянул разочарованный голос.

Послышался и мужской насмешливый:

— Глаза у нее совершенно стеклянные!..

И снова все заговорили громко и оживленно.

Я шла по пароходу с опущенными глазами и совсем пала духом, когда Михаил Алексеевич в конце коридора, постучав, открыл перед нами дверь каюты:

— Пожалуйста.

— Здравствуйте, Раечка, — поднялся нам навстречу Евгений Данилович, доставая головой почти до потолка. — Добро пожаловать! Хорошо ли долетели?

Я утвердительно кивнула головой. Говорить почему-то было трудно.

Режиссера Евгения Даниловича я почти совсем не знала. Говорили, что он бывал у нас в училище во время моих занятий. Я же видела его только раз на киносъемке, когда для пробы танцевала в башкирском костюме нечто среднее между испанским танцем и лезгинкой, под руководством Анны Николаевны.

Евгений Данилович тогда почти не разговаривал со мной, и теперь, после странной встречи в столовой, его неожиданно приветливые слова совсем разволновали меня.

— Э-э-э! — рассмеялся он. — Я вижу, путешествие в самолете не для вас! Ну, а как прошел выпускной спектакль?

Я опять закивала.

— Хорошо? — спокойно, словно не замечая моего волнения, расспрашивал он. — Танцевала «Спящую красавицу»? Ну, а отметку какую получила?

Я подняла руку и растопырила пальцы.

— Пять? — Он, смеясь, взял обеими руками мою пятерню и дружески пожал. — Поздравляю, Рая! Кончить хореографическое училище на пятерку, сразу получить главную роль в фильме-балете — это же здорово! И уж такой огорченный вид совсем ни к чему!

Действительно, это было ни к чему, только я не могла с собой справиться.

Евгений Данилович перевел взгляд на Анну Николаевну:

— Надо сразу же начинать с девочкой репетиции.

Он сел и указал мне на свободный стул.

— Садитесь, Рая, и не надо так волноваться. Все будет великолепно. Я знаю — вы человек старательный. Впрочем, о делах поговорим после… — прервал он сам себя и обратился к высокой белокурой женщине, которая вошла в каюту: — Ленуша, пожалуйста, помогите нашей героине устроиться…

Он сказал «героине», потому что так принято называть исполнительницу главной роли, но это слово напомнило мне, что мы в училище мечтали о героизме так же, как и все наши сверстники-школьники. Конечно, наши мечты были довольно расплывчаты, но все-таки мне стало стыдно, что с первых же шагов самостоятельной жизни я показала себя мокрой курицей.