К вечеру меня пригласила в трюм маленькая, хрупкая женщина с крупными чертами лица и резко очерченными ноздрями, немного похожая на шахматного коня.
Взяв за руку, она повела меня вниз.
— Не споткнитесь, — предупредила она, привычно семеня по крутой лестнице. — Мы с вами еще не познакомились. Я художник, по костюму. Меня зовут Мая.
— В отличие от Маи-администратора, эта Мая известна на «Батыре» как Мая-художница, — пошутила Лена, следуя за нами. — А теперь раздевайся. Будем примерять костюмы.
Мая-художница, к моему удивлению, принесла несколько платьев:
— Сшили по вашей мерке, но не знаю…
Я даже и забыла, что после пробной съемки в Москве меня измеряли сантиметром.
Все пять платьев оказались одного и того же фасона, с глухим стоячим воротником, длинными рукавами и широкой пышной юбкой. Два были даже совершенно одинакового карминно-красного цвета.
— Эти, кажется, совсем одинаковые? — удивилась я, надев одно из них.
— Одно должен разорвать на вас бай. Помните, по сценарию? — повернула ко мне крупную голову на тонкой шее Мая-художница.
— Воротник-то двойной! — забеспокоилась я.
— Ничего, мы предварительно разрежем его ножницами, — улыбнулась Мая.
Она навешала на меня килограмма полтора серебряных монет, нашитых на ткань.
— Можно позвать всех, — сказала Лена, удовлетворенно окидывая меня взглядом. — А Рая пусть пока выберет туфли.
Мая подвела меня к полке, набитой розовыми, аккуратно уложенными парами туфель. Блестящие новым атласом, они кажутся зрителям совершенно одинаковыми. Я взяла ближайшую пару и надела одну туфлю. Узкий, жесткий нос клещами сдавил мою обостренно чувствительную ногу. Сбросив туфлю, я пошевелила сразу онемевшими пальцами, стала растирать. Потом взялась за другую пару туфель. Эти были широковаты. У третьих нос был слишком мягок. Я уже знала: через час-другой работы туфли станут чересчур свободны, затруднят движения, даже могут привести к несчастному случаю. Примерила еще две пары. Нет, видно, как всегда, придется взять не очень подходящие, кое-где ушить, кое-где размять. Это уже наша каждодневная работа, потому что туфли быстро изнашиваются, хотя удобной паре мы стараемся продлить жизнь собственноручной починкой.
Я выбирала и примеряла туфли, пока меня не позвали.
На нижней палубе мне был устроен общий осмотр. Я спускалась в трюм, переодевалась и появлялась снизу, как Петрушка в кукольном театре.
Обсуждали не только костюмы.
— Мы категорически настаиваем на перемене цвета волос, — сказал толстый Валя, с важностью выпячивая свои младенчески пухлые губы. — Она будет на экране как в парике при таких светлых глазах…