За легкой перепалкой незаметно промелькнули минуты пути, и вскоре автомобиль свернул на посыпанную гравием дорогу, ведущую к вершине невысокого живописного холма. Справа и слева от дороги стояли великолепные дома, окруженные столетними дубами и буками. Утреннее солнце ласкало их листья, густая зелень радовала глаз.
– Бенджамин, ты действительно здесь живешь? – недоверчиво спросила девушка. – Ты врач или миллионер?
– И врач я плохой, и миллионер никудышный. Не живу я здесь, а скромно обитаю. Хорошенькая глухомань? Твоя тихая Бриджес-стрит покажется Бродвеем… По ночам здесь летают совы, ухает филин. От страха я боюсь уснуть.
– И поэтому ты спишь днем, так?
– Ты необыкновенно проницательна. Угадай, сколько стоит мой дом?
Машина остановилась у кованых ворот, за которыми белел фасад старинного двухэтажного дома с массивными колоннами.
– Миллион долларов?
– Я стал богаче, ты проиграла мне. Дом стоит ровно три миллиона долларов, и ни цента меньше. А земля, на которой он выстроен, еще больше. Съела? Если будешь называть мои глаза тупыми, я буду колоть твои глаза своим богатством.
Дом был великолепен, надо признаться, Милли подобных зданий раньше просто не видела.
– У тебя хорошие глаза, таких ни у кого нет. И дом тоже хороший.
– Согласен. У нас похожие вкусы, Миллисент. Эту развалюху мой отец купил только потому, что от нее на сто миль не видать фабричных труб. А ты ведь тоже не любишь гнусный вид цивилизации, вон у себя розы развела, тюльпаны насадила…
– Хороша развалюха, да это же целый дворец! Сколько в доме комнат?
– Признаюсь честно, никогда не интересовался. Половина из них закрыта. Флоренс считает меня плохим хозяином, я только отдыхаю в доме и ничего не делаю с садом и газоном. Зато мои коллеги твердят, что особняк вполне престижен. Такое жилище должен иметь очень преуспевающий хирург, каким я и являюсь. Конечно, мне, такому ленивому, подошло бы что-нибудь и поменьше. Идем, покажу свои апартаменты!
Помогая вытащить из машины кроватку с малышкой, Миллисент несколько раз соприкасалась с руками Бенджамина. Тепло мужских ладоней было ей приятно, но и только. Странно, думала девушка, сколько раз я мечтала оказаться со своим возлюбленным наедине. И вот мечта сбылась. Но оказалось – за ней не скрывается ничего особенного, что могло бы привести в восторг.
Мужчина отворил тяжелые дубовые двери.
С любопытством Миллисент оглядела просторный холл, широкую мраморную лестницу на второй этаж. Через огромные окна в дом вливалось море света, пальмы в приземистых кадках доставали верхушками до высокого потолка.