— Постойте, постойте, — голова у Иеро немного кружилась. — Выходит, вы — Заклинатель?
— Только здесь, пер Иеро, только здесь, в Нави.
— Зачем же я вам понадобился?
— Смерть пера Кельвина не оставила нам иного выбора. Вы, пер Иеро, должны заменить его на предстоящем турнире,
— На каком турнире? — Иеро чувствовал чудесную легкость во всем теле, необычайный прилив сил. Хочешь, гору сворочу, хочешь, в небо полечу. Спокойно, это, верно, пьянящий эффект перехода. Взаиморасположение светил. Пройдет.
— Каждые пять лет в Навь собираются лучшие мастера игры Раа со всех Обитаемых Миров. Собираются и выясняют, какой из Миров сильнее. Победитель провозглашается Первым Миром.
— А что это означает — Первый Мир?
— Первый Мир есть главный Мир. Это почетно. Но, что не менее важно, из Первого мира проникнуть в другой Мир можно с меньшими затратами ментальной энергии, Путь открыт часто, почти всегда. И, наоборот, проникнуть в Первый Мир из других миров очень, очень сложно, — почтенный Рэндольф сделал рукою замысловатую загогулину, словно не в силах высказать словами, насколько сложно попасть в Первый Мир.
— И мы можем стать Первым Миром?
Почтенный Рэндольф печально улыбнулся.
— Мы должны приложить все силы, чтобы не стать Последним Миром. Последний Мир открыт любому врагу…
— Но почему я?
— Пер Кельвин был большим мастером Раа. Но он был скромным человеком и не любил лишней гласности. Потому здесь ждут священника из Но-Ома. Если такового не окажется, наш Мир потеряет больше, чем если бы священник был, но проиграл. Лучше погибнуть в бою, чем бежать, не приняв боя, оставляя врагу на поругание свой дом…
— Следовательно, я нужен, чтобы проиграть? — Иеро почувствовал себя задетым.
— Вы нужны, чтобы принять участие в схватке.
— В игре Раа?
— Не на кулаках же биться. Да и хороша была бы битва между кархародонтом из Мира Голубой воды и Мурленом Мира Леса. Нет, здесь, в Межмирье, в почете ментальная сила.
— Да, я знаю, — Иеро, действительно, знал. Но постоянно забывал.
— А таинственная игра Раа одинаково известна во всех Мирах. Вероятно, это не случайно. Быть может, кто-то из Высших в древние времена одарил ею каждый Мир. Турнир Миров насчитывает сотни веков, быть может, тысячи… Но сейчас не время для исторических изысканий. Переодевайтесь, пер Иеро, — почтенный Рэндольф протянул Иеро ворох одежды.
— Переодеваться? Не лучше ли самому…
— Нет, — довольно-таки невежливо перебил Иеро Рэндольф. — Ваша ментальная сила пригодится вам позже. Тратить ее на одежду, поверьте, не стоит.
Иеро поверил.
Одежда была такая же, как и у Рэндольфа, если не роскошней. Черный бархат под рукою казался теплым и мягким, пышные кружева тончайшей работы, золотое шитье. На сапожках пряжки — и то золотые. Здесь, в Межмирье что золото, что грязь, одно. Нет, поправил он себя, золото нужно творить, а грязь получается сама. Разумеется, одежда была точно впору, да и как иначе? Это ведь не материя, не кожа, не золото, а лишь ментальные каркасы, сотворенные неведомыми мастерами.