— Ты что, в это веришь? — усмехнулась Кинжал. — В мертвых богов космоса?
— Ночные Читатели верят.
— Хватит, — прервал их Кирпич. — Сейчас мы лишь ходим кругами в темноте. Мне надо поговорить с Вулчем. С этого момента будем держаться вместе. Не хочу, чтобы в моем корабле завелся призрак кого-то из вас.
— Ты же атеист, капитан, — заметила Меза.
— А это здесь при чем?
— А при том, что вы оба в драке легковесы, — пояснила Меза. — Помните тот бар на Титане?
— Еще как помню, — ухмыльнулся Мерк. — Я прикрыл ваши задницы, друзья. Собой прикрыл…
— Так, придется написать приказ по кораблю насчет уважения к капитану, — пригрозил Кирпич.
Дружеская перебранка ободряла, а при остановленном кольце добраться до осевой лестницы было легче. Темнота стала бы более серьезной помехой, но у Кирпича имелись очки, Кинжал выросла в невесомости, а Мерк мог перемещаться по кораблю пьяный и с завязанными глазами — Кирпич знал это после очередного техобслуживания. Они справятся.
Когда они спускались, какая-то тень мелькнула над ними справа налево и принялась торопливо удирать вверх по оси корабля, к носу. Извиваясь, она приближалась к шлюзу.
— Эридец… — бросила Кинжал.
— Быстрее за ним, — приказал Кирпич.
Они стали "взбираться", или другими словами "погружаться". Возле открытого люка в каюту Кирпича наткнулись на шарики чего-то темного и липкого — кровь инопланетянина? Они заляпали очки Кирпича. Тот прищурился, глядя мимо пятен и отказываясь пройти этот импровизированный тест Роршаха.
Добравшись до верха, Кинжал нажала кодовые кнопки и распахнула люк, ведущий в нишу шлюза. Тот находился на одной палубе с отсеком астронавигации. Через шлюз можно было выбраться на внешнюю поверхность корабля по второму пути, параллельно рыболовному пузырю. Люк шлюза оказался заперт.
Из окошка шлюза на них смотрели фасеточные глаза Вулча.
Кирпич подергал люк. Тот был заблокирован изнутри. Чтобы отключить блокировку, требовалось подключение к корабельной сети.
— Вулч! Мы знаем, что ты — Ночной Читатель. Давай потолкуем.
Пока Кирпич говорил, Мерк снял крышку кнопочной панели и стал ковыряться в проводах.
Клюв Вулча задвигался. Кирпич прижался ухом к стеклу.
— Сейчас ты будешь молчать и слушать, — услышал он каркающий голос Вулча. — Твой враг — евангелист энтропии, который мечтает о космических Темных Веках, когда все яркие звезды умрут. Тогда во Вселенной тусклых красных солнц большинство галактик навсегда уйдет за темный горизонт, а космос остынет. Новые силы природы спонтанно вырвутся из тех, что известны нам сейчас — подобно тому, как нынешние силы отделились от первородного жара вселенского рассвета. Появятся силы, которые ты назвал бы сверхъестественными. В ту эпоху вера, любовь и память обретут физическую силу — равно как и страх, ненависть и отчаяние. И тогда внутри темных комет пробудятся словожоры — дабы только набрасываться и пожирать.