Тони покосился на Биби, затем дотронулся до ее затылка:
— Сделай мне одолжение, Бибс. Сбегай в магазин и купи пивка. Деньги на полке в холле.
Она с явным облегчением поднялась на ноги.
— Конечно. Почему нет? Я оставлю все в холле и пойду домой. Ладно? Я действительно устала, Тони, мне обязательно нужно выспаться. Не возражаешь?
— Конечно, нет.
— Пока, если любишь меня, Бибс.
— Ты же знаешь, что да.
Тони не произнес ни слова, пока за ней не захлопнулась дверь.
— Ты должен быть осторожен, когда говоришь в ее присутствии, — предупредил он Хардинга. — Она тоже будет давать показания, и нечестно втягивать ее больше, чем она уже втянута.
— Хорошо, хорошо… Итак, что ты сказал им?
— Разве тебе не интересно то, что я не сказал им?
— Как хочешь.
— Правильно. Хорошо, я не сказал им, что ты заморочил Кейт мозги.
Хардинг глубоко задышал через нос.
— Почему же не сказал?
— Я думал об этом, — продолжил Бриджес, доставая с пола пакет с бумагой и сворачивая косячок. — Но я слишком хорошо тебя знаю, приятель. Ты высокомерный сукин сын с раздутым самомнением. — Он покосился на друга, хорошее настроение вернулось к нему. — Но не могу представить, чтобы ты мог убить кого-то, тем более женщину. И не имеет значения, что она втягивает тебя в какую-то грязь. Поэтому я держал язык за зубами. — Он выразительно пожал плечами. — Но если мне придется пожалеть об этом, я сдеру с тебя твою вонючую шкуру… можешь мне поверить.
— Они сказали, что ее изнасиловали, а потом убили?
Бриджес тихонько присвистнул, словно наконец все картинки-загадки мозаики удалось сложить.
— Теперь понятно, почему их так интересовали твои порнографические снимки. Твой насильник — тот печальный ублюдок в грязном плаще, дергающийся над этой дрянью… — Он достал пластиковый мешочек из углубления в стуле и начал набивать косячок. — Они увлекательно провели время с твоими фотографиями.
Хардинг покачал головой:
— Я выбросил за борт целый комплект еще до их прихода. Не хочу никаких, — он задумался, — неприятностей.
— Черт, настоящая задница! Почему не быть честным хоть один раз в жизни? Ты до одури перепугался, что, если у них будут улики, доказывающие, что ты совершаешь половые акты с несовершеннолетними, то они без проблем повесят изнасилование на тебя.
— Но это же было не по-настоящему.
— По-настоящему ты выбросил их. Ты идиот, друг.
— Почему?
— Потому что, можно поклясться, твой толстозадый денежный мешок Уильям, в этом не может быть сомнений, упомянул о фотографиях. Уверен! Сейчас это дерьмо может только удивляться, почему никак не найти их.