— Правда?! — пылко воскликнул Мандрэг.
Аллейн философски переждал, пока его спутники обменяются только им понятными фразами, отметив при этом, что у них довольный вид людей, которые уже почувствовали, что нравятся друг другу.
— Курительная расположена на этой же стороне дома? — спросил он наконец.
— Да, — замявшись, согласилась Клорис, — но и комнаты гостей тоже.
— А видны оттуда пруд и павильон?
— Из комнаты мадам Лисс — нет, — пояснил Мандрэг. — Я спрашивал Джонатана, и он сказал, что загораживают деревья. Мне кажется, не видны они и из комнаты миссис Комплайн.
— Вы все-таки думаете, что эти происшествия связаны между собой? Вы уверены, что за ними стоит один человек?
— Ну конечно, — решительно произнесла Клорис. — А вы так не думаете?
— Да, пожалуй, так, — рассеянно ответил Аллейн.
— Но было бы уж совсем странно предполагать, — ехидно добавил Мандрэг, — что сразу несколько человек в этот уик-энд замышляли убить Николаса Комплайна.
— Николаса Комплайна? — повторил Аллейн. — А, да. Конечно было бы странно.
— Уверяю, что у меня в Хайфолде врагов нет. А из гостей я ни с кем прежде не встречался.
— Разумеется, — мягко сказал Аллейн. — А если вернуться еще немного назад, к той глупой угрозе на игральной карточке, которую доктор Харт передал Николасу Комплайну вместе с другой, заполненной правильно: «Убирайся к черту. Иначе берегись». Вы утверждаете, что и речи быть не может, чтобы карточку передал кто-то другой.
— Исключено, — подтвердил Мандрэг. — Николас получил ее из рук Харта, а посмотрев, обнаружил под ней другую. Харт предположил, что, должно быть, случайно дал две. Тогда Николас никому не сказал, что там написано, но он был явно напуган. Позже, вечером он заявил Джонатану, что должен уйти. На следующий день — господи, это было только вчера — он и в самом деле попытался уйти и чуть не сгинул в сугробах.
— Так, на этом кончается канва событий, — Аллейн сложил бумаги и сунул их в карман. — Как, бывало, говаривали на Бейкер-стрит: «У вас все факты в руках». Теперь о людях. Вы сказали, что, за исключением хозяина дома, ранее не встречались ни с кем из гостей. Конечно кроме мисс Уинн.
— Нет, включая и меня, — и с притворно-застенчивым видом Клорис добавила: — Обри и я совершенно незнакомы.
— Не думаю, чтобы я узнал ее, если встречу когда-нибудь. — Увидев, что рука Мандрэга опять исчезла с руля, Аллейн тяжело вздохнул.
«О чем бы я ее ни спросил, он будет возмущен, а она придет в восторг от его негодования», — подумал он и перешел к вопросам об отношениях гостей друг к другу и к хозяину дома. В записях этой темы Мандрэг почти не касался, как бы полагая, что читатель так же хорошо с ней знаком, как и он сам. Вскоре Аллейн заметил, что его спутники охотно рассказывают о мадам Лисс и леди Херси, о миссис Комплайн и докторе Харте. Они живописали бешенство Уильяма в момент, когда тот узнал о роли Харта в трагедии матери. Не останавливаясь на деталях, они все время возвращались к вражде Николаса и доктора: угрозы Харта, постоянные подковырки Комплайна, доводящие доктора до потери контроля над собой. На вопрос Аллейна, было ли известно Николасу, что Элиза Лисс на самом деле мадам Харт, уклончиво ответили, что сами не спрашивали его об этом. А Клорис с новой ноткой в голосе добавила, что и это возможно.