— Но Николас знал, что Харт в доме. Он видел его в окне спальни.
— Он мог подумать, что Харт поспешил к бассейну более короткой дорогой.
— Но я могу поклясться, что Николас узнал меня, когда выглядывал из окна павильона. Кроме того, он знал, что я надел этот плащ.
— Согласен, что это маловероятно. Я просто исследую мотивы. У кого еще была причина, чтобы принять вас за Харта?
— У мадам Лисс.
— Здесь трудно что-либо сказать. Какие у них отношения? Могла ли мадам встать с постели и пробраться так, чтобы ее никто не заметил? Уж во всяком случае ей не было известно, пойдет ли кто к бассейну, а если пойдет, то поодиночке или вместе.
— Она могла это увидеть из окна.
— В этом случае она наверняка поняла бы, что это вы, а не Харт. Нет, я думаю, мадам Лисс вне подозрений. Остается Сандра Комплайн.
— Боже всемилостивейший! Причем тут миссис Комплайн?
Джонатан посмотрел и виновато хихикнул:
— Здесь есть одна деталь, которую, я уверен, вы не знаете. Моя экономка, достойнейшая Паутинг, в тесной дружбе с горничной Сандры. Когда доктор Харт появился в наших краях, горничной, которая была во время того несчастного случая в Вене, показалось, что она его узнала. Ничего не сказав своей хозяйке, она поделилась этой новостью с Паутинг. Я, в свою очередь, решил немного разведать. Хирурга из Вены звали Франц Хартц. Я выяснил, что Харт, принимая гражданство, поменял имя. Искушение было слишком велико, Обри. Я решил их свести.
— Вы поступили отвратительно.
— Вы так думаете? Может, вы и правы. Мне очень стыдно за себя, — произнес Джонатан, трогая очки.
— Мне хотелось выяснить еще одну вещь. Как вам удалось узнать, что мое имя Стэнли Глупинг? — Мандрэг внимательно наблюдал за хозяином и заметил, что тот слегка вздрогнул.
— Мой дорогой друг… — пробормотал Джонатан.
— Это просто любопытство. Мне интересно узнать.
Джонатан медленно залился краской от подбородка до лысины.
— Я, право, уже забыл. Это было так давно… В первые дни нашего восхитительного сотрудничества. От кого-то из вашего театра. Я просто забыл.
— Понятно, — сказал Мандрэг. — А леди Херси тоже участвовала в этой шутке?
— Нет-нет. Уверяю вас. Слово чести.
— А Николас Комплайн? Он ведь знает. Вы ему сказали?
— Я, правда… Обри… я…
— Вы велели ему произнести эту фразу за обедом.
— Но я совсем не хотел вас обидеть, Обри. Я и не думал, что ваша тайна…
— Позавчера вечером вы спросили меня, что я о вас думаю, что вы за человек. Тогда я не знал. Но, черт побери, я не знаю этого и сейчас.
Свет блеснул на стеклах очков Джонатана.
— В каком-то смысле, — произнес он, — вы можете считать меня неумелым практиком.