Он понял мою растерянность по-своему.
– Ты что, его все любишь?
– К-к-кого?..
– Ну... того цыгана вашего. Ваньку, кажется.
– Что ты... – честно ответила я. – Все кончилось давно.
– Значит, еще кого-то?
– Да нет же! Но... но... – Я даже начала заикаться, не зная, как ему объяснить. А он сидел за столом и, хмурясь, ждал моего ответа. Я жалобно уточнила: – Ты издеваешься?
Шкипер молчал. А я вдруг вспомнила прошедшие три дня. Вспомнила, как позвонила ему среди ночи, как потребовала приехать – в полной уверенности, что имею на это право. И он приехал, не задав ни одного вопроса, и повез меня ночью к черту на кулички, и несколько дней был там со мной, забыв о делах, не считая убытков... Господи, девчонка малолетняя давно два и два сложила бы, а я...
– И... давно?
– Давно.
– А чего молчал?
– Меня бы Степаныч убил.
– А как же... Фатима? – осторожно спросила я. Мне не хотелось ворошить эту тему. Шкиперу явно тоже. Молчание затягивалось, и я уже не ждала ответа, когда Шкипер, не глядя на меня, сказал:
– Фатимы нет. А ты... Сколько тебе лет было, помнишь?
– Восемнадцать...
– Я, как придурок, к тебе тогда приехал... Пересрал со страха, не знал, куда кинуться. Но ты же меня впустила все-таки? Орала, правда, помню, здорово, стены тряслись...
– Так я тоже... это... перепугалась...
– Еще бы. – Он криво усмехнулся. – Но ночевать-то оставила.
– Да я же не потому...
– Да знаю, знаю, не дурак. Пожалела просто. – Шкипер еще ниже опустил голову, и я почувствовала: ему до сих пор было стыдно за ту ночь.
– Так, как ты, со мной никто... – Шкипер не договорил, но я поняла, вспомнив его тяжелую, горячую голову, уткнувшуюся в мое плечо, свою ладонь на его мокрых волосах.
– Да брось ты... дело прошлое. Ты пьяный был совсем.
– Угу... А тебе восемнадцать лет. Дитё. Блин, где моя башка была...
– Зарой и забудь.
– Такое только последние гады забывают. – Он вдруг поднял глаза. – Послушай, Санька... Я же для тебя все, что хочешь, сделаю. Не веришь?
– Верю, – вздохнув, сказала я. – Ты... Шкипер, ты спать со мной хочешь? Степаныча больше нет, никто не убьет, а я... Я тоже долги помню. И где бесплатный сыр лежит, знаю. Ты для меня много сделал. И потом... все равно ведь дожмешь.
– Чего?.. – медленно переспросил Шкипер. Взгляд его потяжелел, но меня била нервная дрожь, и я не заметила этого.
– Дожмешь... как Фатиму тогда. – Я помолчала, переводя дыхание. Как можно тверже сказала: – Голосить не буду, не бойся. Делай что хочешь. Может быть...
Договорить я не смогла: Шкипер взвился из-за стола, как отпущенная пружина. Лицо у него было таким, что я с воплем шарахнулась к стене, уверенная, что он меня ударит. Но Шкипер молча прошел мимо меня в прихожую. Бешено хлопнула дверь, задребезжала посуда в шкафу. Я осталась одна.