Пока он обдумывал эту возможность, Алекс и Хелена ввалились в комнату, как пара пьянчуг. Которые, это было очевидно, были пьяны от крови. На пути преобразования Хелены, они закрепляли свою кровную связь, питаясь друг от друга наедине. Только экстраординарная необходимость могла заставить его отца вытащить их на эту встречу
Хотя он и выглядел довольно худым и с впалыми щеками, однако его темные глаза удовлетворенно блестели. Его длинноногая невеста Хелена, напоминавшая лихорадочную больную, кивнула в знак согласия, нервно нажимая подушечкой большего пальца, недавно появившееся острое окончание на ее правом зубе.
Михаил прошел в центр комнаты, пожал ему руку и посмотрел с надеждой на отца. Ожидание окончено. Окончено – как там, Мадлена его охарактеризовала? Итог мелодрамы близок.
Его отец не двинулся со своего места у огня, и его лицо, как всегда не выражало никаких эмоций. Его мать подошла к нему и взяла за руку. Все это выглядело довольно странно.
К его удивлению, вместо отца, к ним обратилась его мать, еще одна странность, что это происходило не дома, а непосредственно в Зале, который был местом мужских разговоров. Нервы сделали ее английский еще более эксцентричным, чем обычно.
—У меня есть новость. Тебе она не понравиться, я знаю. Но это воля Божья. Значит так и должно быть, да? Даже если мы этого пока не понимаем. Набравшись смелости, она положила руку на сердце и закрыла глаза. Когда она их открыла, она сказала:
—Мне приснилось имя твоей истинной невесты, Михаил Иванович.
Майкл покачал головой, автоматический отказ. Так же точно, как он знал, что солнце взошло, он знал, что во всем мире у него нет защитника.
И почему они говорят ему это здесь, в Зале, а не дома, где его братья узнали имена своих жен. И почему они так мрачны? К чему секретность?
Затем, его мать ответила на все его вопросы.
—Это Алия Адад.
Ее слова были как удар в колено. В тот же момент, отец оказался рядом, держа его за руки, чтобы он не упал. Хотя отцу уже перевалило за сотню лет, его сила могла раскрошить кость. Боль прочистила Майклу мозги.
– Я сожалею, – произнесла его мать, скручивая носовой платок руками. – Но мы в этом уверены.
Майкл мог только глазеть на нее, его губы оцепенели, кровь ревела в его ушах.
Грэгор нарушил молчание.
— Ты совсем, что ли, из ума выжила, ма?
—Грэгор! — сказал их отец. —Не смей так разговаривать с матерью. Сказав это, он опустил Михаила в кресло и всунул ему в руки стакан виски. Был ли этот стакан уже полон и просто ждал момента? Догадывались ли они, какой эффект на него произведет эта новость? Договаривались ли они об этом заранее? Позорил ли он их своей слабостью?