— Шеф, прикажете заводить?
— Давай, Барыкин, предъявляй, — велел старший майор, садясь на край стола.
Дорин встал рядом, приготовился смотреть.
В дверь под руки ввели какого-то тощего, белобрысого. Голова его была опущена, так что Егор разглядел лишь хрящеватый нос и какую-то дулю, торчащую изо рта.
— Это я ему кляп резиновый засунул, чтоб не орал, — объяснил Барыкин. — Я, шеф, его как взял? Там в автомате верхнего стекла нету, так я его, голубу, прямо снаружи пальцами за горло — на парализующий захват. И сразу кляп в пасть. Чисто сработали, ей-богу!
В это время арестованный дернул подбородком — и Егор его узнал. Фон Лауниц это был, агент Эфир. Вот тебе и пещера Лейхтвейса!
На Октябрьского было страшно смотреть — так побелело и застыло его лицо.
А Барыкин перемены, произошедшей с начальником, не заметил:
— Вокруг никого не было, мы проверили. Этот, как очухался, особо не бултыхался, только мычал всю дорогу…
— Вынуть кляп! — приказал старший майор. — Ключ от наручников! И всё, Барыкин. Свободен.
— Шеф, да мы его толком еще не обшмонали! Вдруг оружие спрятано, яд? Или накинется.
— Свободен! — гаркнул Октябрьский — и Барыкин, отдав Егору ключ, поспешно ретировался в коридор.
— Можно воды? — осипшим голосом попросил Эфир, едва избавившись от кляпа. А когда осушил стакан, рассказал следующее.
Нынче вечером его внезапно вызвали к полковнику Кребсу, для выполнения срочного задания. Он должен позвонить радисту и, если узнает голос, передать инструкции. Предварительно протелефонировать господину Октябрьскому не решился — предполагал, что Кребс на всякий случай мог установить за ним слежку. Думал, сразу обо всем доложит после разговора с радистом и рапорта полковнику. Вдруг выяснятся какие-нибудь дополнительные сведения. А инструкцию он должен был передать такую…
— Вы когда обязаны отрапортовать Кребсу? — перебил его шеф.
— Сразу же после разговора с радистом.
Октябрьский аж застонал от досады.
— Про инструкцию потом. Звоните! Скажете: с радистом всё в порядке, приказ передал. Вон по тому аппарату. Живо!
Фон Лауниц схватил трубку, набрал номер.
— Это я, — сказал он по-немецки. — …Только с третьего звонка… Говорит, гулял, надоело на месте сидеть… Нет, не думаю, что врет… Да, голос его, никаких сомнений… Во сколько? — Эфир посмотрел на стенные часы. — Десять минут назад, в 11.10… Сразу доложить не мог, возле автомата появился человек. Скорее всего, ему просто был нужен телефон, но я рисковать не стал, нашел другой… Да, слово в слово… Слушаюсь. Как только вернусь, всё подробно изложу.
Он положил трубку и выжидательно посмотрел на шефа, который слушал разговор по отводу.