— Говорят, фотограф из «Дейли телеграф». Элтон Ярвуд. Он куда-то пропал, так и не успев напечатать свой материал. Собственно, никаких материалов и не было. Если что-то и появлялось, то в таких изданиях, как американские «Фортин таймс», «Джорнел Экс», ну и, разумеется, в «Бизарр!». Если же брать общенациональную прессу — и вообще официальные источники, — получается, что никакого Яго не существовало, а следовательно, всей этой истории не было.
— А как же эта фотография очутилась здесь?
Харпер пожала плечами и улыбнулась:
— Мой юный Ричард, у Музея тайн свои методы работы и свои источники пополнения фондов. У тебя еще будет возможность убедиться, что наш друг Йорг — человек весьма находчивый и изобретательный.
Йорг, боготворивший свою покровительницу, просиял.
Шторм вновь переключил внимание на фотографию. Он почти вплотную приблизил к ней лицо и по-птичьи склонил голову набок.
— Постой-ка, — промолвил он. — Ты говоришь, это случилось двадцать пять лет назад?
— Да, приблизительно.
— А мать Софии покончила с собой, когда дочери было пять лет. То есть лет двадцать назад.
— Девятнадцать, — поправила его Харпер.
— Откуда же она могла знать этого Яго, если только он не… — Шторм осекся и вопросительно посмотрел на Харпер, затем снова перевел взгляд на фото.
— Странно, — пробормотал он. — Эта женщина… которая пытается спастись… мне кажется, она похожа на тебя. Харпер?..
Оглянувшись, он с удивлением обнаружил, что Харпер исчезла. Только Йорг нетерпеливо переминался с ноги на ногу, приглаживая пятерней сальные волосы.
— Прошу вас… соблаговолите сюда. — Подобострастно извиваясь, он показал на нишу в каменной стене.
Шторм, прикрываясь ладонью, чтобы защититься от яркого света факела, последовал за ним. В тени ниши, подле треножника, опираясь на трость, стояла Харпер. Церемонно воздев руку, она указала на косую столешницу, где лежал тонкий фолиант в кожаном переплете. Шторм подошел поближе. Харпер открыла обложку, которая с глухим стуком упала на подставку.
— Это еще одна причина, по которой я пригласила тебя сюда. Tolle, lege, мой юный друг. — Заметив недоумевающий взгляд Шторма, она перевела: — Возьми и прочти, мой мальчик.
Они с Йоргом отошли в сторонку и стали о чем-то шушукаться. Шторм склонился над книгой, обхватив ладонями края столешницы. Страница пестрела незнакомыми символами, но рядом, набранный аккуратным типографским шрифтом, был напечатан английский перевод. Шторм начал читать: «Уже год тело Анны покоилось в покрытом плесенью фамильном склепе, а ее муж Конрад был все так же безутешен в своем горе…»