— Ну так выкладывай, и побыстрее. Нас ждут мои солдаты нового поколения.
Маркус сделал глубокий вдох и начал. Стоя напротив Конрада, почтительно склонив голову, он заговорил очень тихо, хотя поблизости никого не было.
— Мне стало известно, что Альфонс отменил мою помолвку с Имоджин…
— О чем ты говоришь? — взорвался Конрад. — Он не мог сделать это без моего согласия!
Маркус заколебался. Может, он просто паникер? А вдруг его страхи могли быть развеяны просто и честно — с поддержкой Конрада?
Однако тут же мелькнула мысль, что вряд ли он смеет рассчитывать на его участие.
— Разве вы не дали бы свое согласие, узнав, что Альфонс собирается выдать ее за Виллема?
Конрад мгновенно успокоился.
— А-а, совсем другое дело, это был бы прекрасный брак. А ты мог бы жениться на моей дочери, что все время и предлагал Жуглет. Как удачно все складывается! Знаешь, мне нравится эта идея.
— Зато мне эта идея совсем не понравилась. Меня она буквально свела с ума.
— Очень жаль, Маркус, но, думаю, неожиданностью для тебя все это не стало.
— Я поскакал туда… сам не знаю зачем… просто хотел… Не знаю, мне показалось, что если успею добраться в Бургундию раньше посланца, то ничего не произойдет. Конечно, я опоздал.
Конрад отступил на шаг от Маркуса и вперил в него проницательный, понимающий взгляд.
— Ты переспал с Имоджин?
Тон короля просто подталкивал к признанию, и Маркус открыл рот, чтобы так и сделать, а потом зарыдать от стыда и облегчения, в особенности потому, что это избавило бы его от необходимости делать то, что он намеревался. «Да, — готов был сказать он, — да, простите меня и простите ее». И потом его наказали бы, может, даже публично унизили, но свадьба все равно состоялась бы, потому что это единственный способ спасти честь всех, замешанных в…
— Ты переспал с ней после того, как поклялся, что не сделаешь этого, — продолжал между тем король. — Так? В кого ты превратился, Маркус? Моя кузина распутница… какой прок от нее, как от невесты? Выходит, я не могу держать в узде даже свою кровную родственницу? И как это отразится на мне? Если ты совратил ее, всю оставшуюся жизнь она проведет в монастыре, и меня это вполне устроит, поскольку будет означать, что после смерти Альфонса Бургундского вернется ко мне… но Альфонс будет волен сделать с тобой, что пожелает, и ты понимаешь не хуже меня, что он тебя убьет.
С искаженным лицом он в упор смотрел на Маркуса, который старательно отводил взгляд.
— Пожалуйста, заверь меня, что человек, на чье суждение я полагаюсь в вопросах управления своим двором, не совершил такого ужасающего акта предательства и идиотизма.