Бауманн смотрел на него, как на сумасшедшего.
— Дусловски? Ты что, спятил? Дусловски покончил с собой давным-давно. Что ты мелешь?
— Я тоже так думал, но он жив. Зачем, по-твоему, там было столько охранников с оружием? Это люди Харденбурга!
— Дусловски? — Бауманн все тем же взглядом смотрел на Кэйда. — Ты пьян! Он умер! Что ты такое несешь?
— Да жив он! Жив! Он и Харденбург! — крикнул Кэйд, стукнув кулаком по столу. — И у меня есть снимки в доказательство!
— Но если это правда… — Бауманн по побледневшему лицу Кэйда понял, что тот не врет. — Давай мне кассеты с пленками! Я их немедленно отправлю Шэ Бэ.
Кэйд покачал головой.
— Нет, ты их не пошлешь. Он их не получит. Они слишком важны, эти снимки, чтобы отдавать их Брэддоку. Они будут переданы американскому консулу в Женеве!
Лицо Бауманна окаменело.
— У тебя контракт с Шэ Бэ. Все снимки, которые ты делаешь, его собственность. Давай их сюда!
— Их получит консул, и никто другой!
Лицо Бауманна потемнело от ярости.
— Вот что значит работать с пропойцей! — заорал он и обернулся к Шерману. — А ты с ним, Бен?
— Да ты что? — ответил Шерман. — Шэ Бэ получит снимки, а там уж сам решит, что с ними делать.
— Вот так-то, — сказал Бауманн и протянул руку. — Давай пленки, Кэйд. Нас трое против тебя одного, и церемониться мы не будем, учти.
— Да вы что? — Кэйд попятился. Ему хотелось быть смелым, хотелось быть трезвым. Он схватил стеклянную пепельницу — жест отчаяния слабого перед сильным. — Только попробуйте! Вот этой штукой я выбью стекла.
Бауманн зловеще усмехнулся.
— Ну, что такое разбитое окно? — сказал он. — Давай, Кэйд. Не до такой же степени ты пьян. Дай мне пленки.
Шерман и Грау медленно начали надвигаться на Кэйда. Их остановил громкий стук в дверь. В глазах Бауманна мелькнул страх.
— Кто там?
— Полиция! — раздался резкий голос. — Откройте!
Бауманн заметно побледнел.
— Давай скорее пленки, идиот пьяный, — прошипел он Кэйду.
Тот попятился еще дальше, и в этот момент дверь его спальни раскрылась. В комнату вошел высокий, могучего сложения человек в серой униформе швейцарской полиции.
— Всем оставаться на своих местах! — рявкнул он, положив ладонь на рукоятку пистолета. Из-за его спины вышел тоже крепкий невысокий мужчина в черном плаще и черной шляпе. Он быстро пересек гостиную и открыл дверь, выходящую в коридор. Вошли еще двое, которых Кэйд сразу узнал, — охранники Харденбурга. Руки в карманах плащей, лица каменные. Они молча вошли и заняли каждый свою позицию в комнате.
Бауманн обратился к швейцарскому полицейскому:
— Послушайте! Что это значит? Что вам здесь нужно?