Но на худой конец, думал он, в этот неопределенный период он будет любоваться ее красотой и постепенно готовиться к неизбежному разрыву. Но уж когда это произойдет, он должен порвать с ней раз и навсегда, выбросить ее из головы. И не пить ни в коем случае. Слишком много было пережито, чтобы позволить ей снова сделать над тобой такое.
И так они жили десять дней, ездили ужинать в скромные рестораны; когда появлялось такое желание, ходили вместе в кино, совершали прогулки на автомобиле. Для Кэйда это был период умиротворения, но ее он ни на минуту не выпускал из поля зрения. Даже когда она ездила на базар, он был с ней. До такой степени стал ее тенью, что начал вызывать ее беспокойство.
Как-то вечером, когда они сидели в саду, она спросила:
— Ты счастлив, милый?
Он поднял глаза от кроссворда, который пытался решить.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ты так изменился. Стал тихим, серьезным. Тебя уже не интересуют некоторые вещи.
— Какие именно?
— Ну… многие. А работать ты собираешься?
— Да. О, кстати, я собирался поговорить на эту тему. Ты знаешь, мне надо возвращаться в Нью-Йорк на той неделе. Ты, конечно, полетишь со мной.
— Да? — Она посмотрела на него вопросительно. — А где мы будем жить в Нью-Йорке?
— Сначала в гостинице поживем и поищем квартиру.
— А сада у нас там не будет?
— Нет.
— Послушай, а может быть, лучше будет, если я приеду после того, как ты найдешь квартиру? Сэкономим денег. За этот дом заплачено вперед еще на две недели. — Она посмотрела на него с улыбкой. — Видишь, какая я экономная.
— Поедешь со мной, Хуана. Одну я тебя в Мехико не оставлю.
— Пусть будет так, милый. Я согласна со всем, что тебе подходит. Когда мы вылетаем?
— В четверг, на той неделе.
— А может, выехать на машине в среду?
— В Нью-Йорке тебе машина не понадобится, Хуана. Никто нынче машинами в Нью-Йорке не обзаводится: ее нигде не припаркуешь. Мы ее продадим. Я попрошу Крила подыскать покупателя.
Он пристально смотрел на нее. Заметил, как потемнели глаза, однако после мимолетного раздумья она кивнула головой.
— Я не знала, что это такая проблема. Ну, и бог с ней. Тогда продадим машину, а деньги используем, чтобы обставить нашу квартиру.
Вечером, пока Хуана готовила ужин, Кэйд позвонил Эду Бурдику.
— Я возвращаюсь в четверг, Эд! — сказал он. — Готов к работе.
— Ага! А почему ты не написал? Я уж начал волноваться, звонил в "Прадо". Сказали, что ты выписался из отеля. Что там у тебя происходит? С тобой все в порядке?
— Все о'кей, можешь не волноваться. Когда встретимся, я тебе все объясню.
— Отлично. Дел хватает. В пятницу начать сможешь?